Собачья работа

Дверь внезапно открылась, несмотря на накинутый крюк. На пороге из ночной темноты соткался силуэт крупного угольно-черного пса, толстого, пушистого и мощного. Бесшумно и плавно, как кот – впрочем, это же сон, тут и не такое бывает! – он подошел к креслу, оперся о него передними лапами и, завиляв хвостом, стал лизать мне руки и лицо. Прикосновения его языка были мягкими, нежными, теплыми. В густую пушистую шерсть хотелось зарыться лицом и дышать странным, не собачьим запахом. От зверя почему-то пахло мылом и чем-то пряным, вроде как лекарственными травами. Нанюхалась, знаете ли, у Яницы.

Внезапно тело пса напряглось. Под шкурой оказались мускулы, твердые, как камни. Привстав, пес зарычал, обнаружив клыки такого размера, что даже мне стало страшно, хотя во сне я точно знала, что этот зверь мне не враг. Проследив за его взглядом, посмотрела на окно. Распахнуто настежь, хотя я точно помнила, что закрывала его. Снаружи чистое ночное небо, усеянное звездами, и полная луна. Ярко-желтая луна. Полнолуние? Но ведь оно было пять или шесть дней назад, и луна убывала, я точно знала – у меня как раз на полнолуние чаще всего выпадали обычные женские дела, и они миновали буквально за сутки до того, как меня пригласили охранять Витолда… Впрочем, это же сон. Во сне черные собаки не воют на ночное светило, а рычат на него, сдерживая лютую ненависть.

Ненависть пса ощущалась даже во сне. Я отшатнулась, чувствуя ее душные волны. И странный зверь словно очнулся. Клыки спрятались, он придвинулся ближе и, заскулив, как щенок, снова стал ласкаться. И было в прикосновениях его языка столько нежности…

…столько нежности, что я проснулась с мокрыми щеками и первым делом бросила взгляд на рубашку – нет ли случайно выпавших черных волосков. Конечно нет! Это же сон! А сейчас новый день!

Кстати, а откуда в замке пес, если за все время пребывания я не видела никаких собак? Эта мысль почему-то не давала мне покоя.