Собачья радость

Как ни странно, иностранец вполне понимал своеобразную, непереводимую ни на какие человеческие языки лексику Сельдереева, видимо, очень понимающий мормон попался.

– И пассажира евонного так я и шандарахнул! – завершил Сельдереев свой захватывающий рассказ.

– Так ведь ты, наверное, в отключке был, как же ты все помнишь? – вполне в его стиле осведомился понятливый американец.

– Так ведь это я после отключился, уже как вдарился, а перед тем-то я хорошо все помню… Еще мужик этот на меня так поглядел, и у него аж челюсть отвисла! Оно и немудрено, человек смерть свою увидел… А ты говоришь, водила там один был… Да я этого второго мужика во сне теперь вижу, как он на меня уставился! Глаза круглые, и шрам на левой щеке!

– Шрам? – удивленно переспросил «мормон».

– Ну, говорю, шрам, небольшой такой, слева…

– А вот еще, скажи, тебя же в стороне от машины нашли, в нескольких метрах – это что же, тебя ударом отбросило?

– А вот этого сам не понимаю. – Витька перешел на шепот: – У меня левая дверь такая тугая, ее только снаружи легко открыть, а изнутри каждый раз мучаешься; я как открываю, сперва приподыму, а потом этак на себя поддерну. А эти говорят – в стороне лежал и только оттого жив остался, не сгорел… Как же так получилось – убей, не пойму!

– Отшень интересно, – американец снова начал коверкать русские слова, – ну, я вам желаю от лица всей мормонской общественности скорейшего выздоровления!

Сельдереев и сам уже не мог дождаться, когда настырный гость отправится восвояси: ему не терпелось поближе ознакомиться с содержимым плоской бутылки, которая уютно притаилась у него под подушкой.

Лола пила вторую чашку кофе, а умные мысли все не приходили. То есть умная мысль была – позвонить Лене на мобильник и сказать, что у нее есть нужная ему информация. Для пользы дела так и нужно было сделать. Но Лола, как уже говорилось, была своенравна и упряма, тут Леня не погрешил от истины, когда назвал ее упрямой ослицей. К тому же она была сильно оскорблена.

Она посидела еще немножко и приняла решение: ехать в Ломоносов и поговорить там с Михаилом Степановичем Сыромятниковым или хотя бы узнать о его судьбе.

Разумеется, это было неправильно – ехать в незнакомый город одной, без сопровождения. Кто знает, что она там застанет? Ведь если были сомнения насчет смерти Георгия Птичкина, то режиссера Модестова точно убили! Ну допустим, того прикончила жена, а этот, Птичкин, сам инсценировал свою трагическую смерть, чтобы удрать от настырной Анфисы с ее страстной любовью. Но слишком уж все просто объясняется, Лола не верит в такие случайные совпадения. И Маркиз ее тоже так учил.

Вспомнив о Маркизе, Лола рассердилась на себя и решила ехать во что бы то ни стало. Она вызвала животных на кухню и объявила им, что уезжает до самого вечера.

– И нечего так на меня смотреть! – Лола поставила на пол перед разобиженным Аскольдом мисочку с двойной порцией сухого кошачьего корма. – Как-нибудь переживете тут без меня один день! К вечеру обязательно вернусь. Сами, между прочим, виноваты! Не изодрали бы Ленькину книжку – он бы не ушел из дома! А теперь мне придется восстанавливать свое доброе имя и доказывать ему, что я тоже чего-то стою!

Аскольд смотрел на нее выразительными изумрудными глазами, в которых ясно читалось, во-первых, осуждение тех легкомысленных и бессовестных хозяев, которые бросают своих домашних любимцев без присмотра, и, во-вторых, требование справедливости; Пу И тоже участвовал в уничтожении Лениной записной книжки, а его Лола тем не менее не оставляла дома, а брала с собой в поездку…

– И нечего так смотреть! – повторила Лола. – Пу И привык всюду ездить со мной! И потом, я совершенно уверена, что это вы с попугаем втянули его в хулиганскую историю с Ленькиной записной книжкой! Сам он ни за что бы такого не совершил!

«Ну-ну!» – явственно сказал взгляд Аскольда.

– Пр-редатель! – хриплым пиратским басом проорал с самого верха кухонного шкафа попугай Перришон.

Лола решила взять с собой Пу И для поддержки: все-таки собака – друг человека. Вряд ли песика можно использовать в качестве защитного средства, но чихуахуа – древняя охранная мексиканская порода. Пу И способен поддержать Лолу в трудную минуту.

Она положила в сумку два банана, пакет с бутербродами, бутылку минералки, и они с Пу И отбыли навстречу опасным приключениям.

На Балтийском вокзале уже царили летняя толчея и суматоха – горожане, соскучившиеся за долгую северную зиму по солнышку, зеленой траве и свежему, незагазованному воздуху, толпами устремились на пригородные электрички вместе со своими котами, собаками и прочей мелкой домашней живностью.

«Вот видишь, – выразительным взглядом сказал хозяйке Пу И, – мы тоже вполне могли взять с собой Аскольда и Перри!»

– Ну ты даешь! – возмутилась Лола. – Отлично бы я смотрелась с таким передвижным зверинцем! Скажи спасибо, что я тебя взяла!

Пу И усовестился и скромно потупил глазки.