Собачья радость

— Вот туточки, значит, она и лежала, сумка эта, — Василий показал Лене на ту гостеприимную канаву, которая предоставила ему ночлег минувшей ночью, — тут вот, аккурат в травке.

Маркиз внимательно осмотрел обочину шоссе в обе стороны от места находки.

Множество мусора, выброшенного из проезжающих машин, и никаких следов, которые могли бы открыть тайну исчезновения Лолы.

— Ты уверен, что это — то самое место? — Маркиз повернулся к Хряпину, скромно ожидавшему в сторонке.

— А как же! — радостно отозвался Василий, которому льстило внимание серьезного делового человека к его скромной персоне. — Вот точно туточки я проснулся, вот банка из-под пива у меня аккурат под щекой валялась…

— Удобно, — оценил Маркиз.

— Если бы еще в ней пивко оставалось, чтоб опохмелиться! — осклабился Василий, радуясь своему умению поддерживать светский разговор.

— Меня не банка, меня сумка интересует! — оборвал его Леня, которого волновала судьба Лолы и совершенно не интересовали Васины претензии на остроумие. — Сумка-то где лежала?

— Вот туточки, аккурат в этой ложбинке! — мгновенно посерьезнев, рапортовал Хряпин.

Маркиз встал на колени и внимательно, сантиметр за сантиметром, обследовал помятую траву. Ничего, хоть как-то говорящего о том, что здесь произошло, он не нашел.

Хряпин вежливо кашлянул, привлекая к себе внимание.

— Ну что еще? — недовольно повернулся к нему Маркиз.

— Ну это.., я пойду, значит?

— Иди, — Леня пожал плечами, — что знал, ты показал.

— А.., это.., добавить бы, на пиво…

— Ну ты даешь! — Маркиз покачал головой. — Тебе тысячу дали, а ты еще на пиво просишь!

— Тыщу-то вы при Люське дали, — хитро прищурился Василий, — она небось меня уже караулит и сразу все отберет, а ежели еще полтинничек на пивко, так это бы очень хорошо было…

Маркиз протянул настырному Василию просимую купюру и отвернулся от него.

Хряпин тут же ретировался. Георгий Птичкин, до того молча бродивший вокруг машины, подошел ближе и сказал:

— Может быть, нужно обратиться в милицию? Ваша подруга пропала, сумку выбросили, даже дорогой телефон…

— Может быть, придется, — протянул Маркиз, — но сначала давайте проедем по шоссе, здесь наверняка есть круглосуточные заправки, может быть, кто-то заметил Лолу, она девушка видная.

Если бы он знал, в каком виде Лола выскочила из той злополучной квартиры убитого Сыромятникова — растрепанная, голодная и измученная, умирающая от страха, — он бы не стал надеяться, что окружающие запомнят Лолу, как привлекательную особу.

Мужчины сели в машину и поехали по шоссе. Маркиз ехал очень медленно, вглядаваясь в обочины и в лес по сторонам дороги.

И вдруг он резко затормозил.

На ветках дикого шиповника, которым густо заросли края дороги, трепыхался легкий кусок ткани. Он был очень заметен — бледно-сиреневый на свежей зелени куста.

— Что это? — показал сиреневое пятно Птичкин.

Леня выскочил из машины и подбежал к кустам.

Он осторожно высвободил из колючих ветвей зацепившуюся за них полоску шелка.

— У Лолы был такой шарфик, — взволнованно сообщил он подошедшему Георгию, — может быть, она оставила нам знак?

— Тем более что здесь отходит от шоссе дорога, — добавил Птичкин.

Дорогой назвать это можно было только с большой натяжкой. В негустой весенний лес убегали две неглубокие колеи.

Маркиз внимательно в них всмотрелся и проговорил:

— Совсем недавно здесь кто-то проезжал… Поедем по этой дороге, посмотрим, куда она ведет…

Они снова сели в машину и медленно двинулись вперед. Разбитая колея петляла среди деревьев, иногда казалось, что она совсем исчезает, но следы шин на примятой траве указывали направление, и Маркиз углублялся в лес все дальше и дальше.

Неожиданно перед ними предстала большая поляна, посреди которой громоздились развалины старинного каменного дома. Полуразрушенные стены оплетали вьюнок и дикий хмель, из окон выглядывали покрытые свежей зеленью березки.

Остатки каменного крыльца и обломки колонн дышали унылой красотой запустения.

— Помните детскую книжку «На графских развалинах»? — вполголоса проговорил Георгий.

— Тс-с! — Леня прижал палец к губам. — Вы ничего не слышите?

— Кажется, кто-то плачет.

Маркиз выскочил из машины и побежал к развалинам.

Обогнув груду битого кирпича, он увидел невысокий каменный постамент, на котором прежде, должно быть, возвышалась статуя.

Теперь вместо статуи на тем сидел крошечный песик.

Чихуахуа тонко скулил, всем своим видом показывая, что его ничтожные силы на исходе.

— Пу И, — Леня радостно кинулся к нему, — дорогой, ты жив?

Песик коротко взвизгнул, давая понять, что если он и жив, то исключительно по недоразумению.

Маркиз подхватил его на руки и огляделся:

— А где же Лола? Она не может быть далеко, она тебя никогда не оставила бы одного!

Пу И вырвался из его рук и стремглав бросился к развалинам. Леня двинулся за ним, перебираясь через каменные завалы и густо разросшиеся среди них колючие кусты.

Наконец песик остановился возле темного отверстия в каменной кладке, больше всего напоминающего лисью нору. Наклонившись над этим отверстием, Пу И залился лаем.

— Лола, — крикнул Маркиз, склонившись над этой норой, — Лолочка, ты жива? Ты здесь?