Собачий кайф

Угостите меня, а потом что? А потом идёте домой, готовить что-то по-настоящему вкусное. Сочные куски мяса с какими-то овощами, травой и порошком. Долго-долго извлекаете из них невероятные ароматы, чтобы в конце положить это все на самую красивую тарелку в вашем доме. А потом долго и вкусно кушать, слушая звенящую тишину вашего дома, через которую кое-как пробивается телевизор.

И в эти моменты вы наверняка по-настоящему одиноки. Какую-бы вкусную еду ты не приготовил – она будет в тысячи раз вкуснее, если кушать с кем-то красивым и приятным.

Со мной, например.

Странно видеть вас, о мои кормильцы и рабы моей милости, печальными или нервными. Чувства ваши, о создания, что видят мир с высоты полутора метров, мне непонятны. Так расскажите мне, наконец, так ли важны отношения человека и человека?

Стоит ли распыляться на так называемые чувства и, боже упаси, эмоции?

Наблюдая за поведением людей, я заметил, что ничего должного это не приносит. Эти действия не предлагают вам альтернативы кроме как секундное счастье и столетнее самокопание. Может вам, людям, как и нам, просто найти случку? И продолжить заниматься действительно важными делами, такими как воспитание своего внутреннего ребенка, игра с ним и утехи. А не проба пера в роли батьки самоуправца? Не подумайте, я не учу вас. Я и сам ничего толком не знаю, просто в моей жизни столько вещей, которых я не понимаю, что хотелось бы хоть в одной разобраться. Да и чувств внутри меня уже немного, всё растерял.

В тысячный раз убеждаюсь, что работа – это совершенно не богоугодное дело. Вот зачем вы, люди, работаете? Ни колбасы там вкусной не дают, ни даже мороженого. Сиди себе в офисе, да на кнопочки тыкай, а тебе потом бумажки. А глупые тётеньки в домиках с едой за бумажки дают вкусняшки всякие. За глупые бумажки! Почему-бы всем не выдавать вкусняшки каждую неделю? Чёрт побери, никак не пойму.

Ладно, итак, где там мой красный флаг?

Мы – высшие создания – людишки и собаки, должны жить в мире и любви с собой и друг с другом. Особенно с девушками. С ними даже больше. Но бывают и странные девушки, странно-красивые. Бывает узришь такую – и трясёт тебя как от литра спирта с эвкалиптом.

Но не та, оказывается.

А бывает видел тень самки человечьей в детстве – и на всю жизнь запомнил. И никто и никогда не изгонит из твоей несуразной упругой головы тот образ, что с незрелых лет прицепился как ряска с пруда. Было даже и у меня такое, хозяйка приснилась. А у меня её толком и не было никогда.

Так вот, не ищи, само попадётся. Убей в себе скептика, ты же здоровый человек, призываю тебя, одумайся! Найди себя и никого, с ними и живи!

А работа да, туфта полная. Когда мне уже начнут платить за то, что я дышу с вами одним, лукавым воздухом?

А жизнь все-таки приятная штука. Смотришь по вечерам вдаль и мыслишь только о бесконечно-вечном. Что любовь – это заговор правительства, чтобы не так упоительно могли балдежом кайфовать. И заканчивается она по неведомому нам космическому супер-выключателю. Коитус вообще придумали иллюминаты, чтобы сушить не рождённых детей на простынях и тем самым добывать себе топливо для путешествия в систему Осирис, или как они там себе её назвали, этот далёкий небесный бублик, на котором град звёзд рассыпан как кунжут. А люди вокруг – это только твоя богатая фантазия разыгралась. Никто не здоровается с тобой, колбасы не даёт, да и в целом, выдумал ты всё. Никого нет. И самое страшное, что твои воображаемые друзья признают тебя, только если ты создашь из себя то, что они мечтали всегда увидеть.

И вот, долго и больно подумав об этом, стоишь и думаешь: лепить из себя совершенно сумасшедшие вещи, чтобы покорить собой глупцов и гениев вокруг, или все же попробовать до солнца пешком дойти, но одному?

Думай скорее, а то скоро отпустит.

Бывает ведь такое бежишь, лапками разгребая горячий асфальт, и смотришь на всех снизу-вверх, оценивая каждого прохожего. И все-таки, какие причудливые формы способна принимать мать ваша и наша, природа.

Ну посмотрите на этого мужчину, умный, блин, как стая математиков. Лицо будто топором сделали – рубленное, но по-своему симпатичное.

А этот парень – мясной поезд. На вид – вынашивала мать его месяцев четырнадцать, не меньше. Под кожей будто не вены, а арматура, но лицо детское, нежное, как тортик с носиком-вишенкой. Идёт, наверное, мордочку ломать кому-то.

А третий… Ууу какой, лицо как у того ребёнка с пачки сигарет, страшный как война во Вьетнаме, кривой как моя жизнь. Но он симпатичен своим драматичным видом, да и судьба его интересна.

На внешность они все, главное, разные. Они все либо приятные, либо очень приятные. Но вот, бывает, пообщаешься с человеком и первая мысль, что посещает твой душный гальюн: "Как ты такой вообще до своих лет то дожил?»

Но даже к таким подход найдёшь, ведь ты такой же, только тупой ещё.