Собачий поцелуй (СИ)

Наконец, не выдержав торчать в своей комнате взаперти, Оливия на свой страх и риск вышла из спальни и тихонько побрела по коридору, без особой цели прийти куда-то. Ей просто хотелось избавиться от неприятного подскакивающего ощущения в животе, слишком похожего на то, которое появляется там, если оступиться на лестнице. В тихом полумраке пустынных коридоров ей стало легче, но лишь на первые несколько минут. Потом ощущение страха усилилось, но возвращаться обратно казалось глупым, поэтому она продолжала идти, преодолевая этажи и длинные переходы.

За окнами опускались сумерки, и бледный, совсем ещё белёсый диск почти полной луны на сиреневом небе становился всё отчётливей. В Дербишире всегда светили яркие звёзды, но сейчас для них было ещё рано. Оливия забрела в свою самую нелюбимую часть поместья — туда, где находились сплошные гостевые комнаты, какие-то рабочие помещения, вроде тренировочного зала, и Бордовая гостиная. Большая комната в тёмно-красных тонах в детстве наводила неприятные ассоциации с кровью, а во взрослом возрасте Оливия поняла, что считала выбор цвета обыкновенной безвкусицей.

Она уже собиралась уходить, подумала, что лучше выйдет сейчас в сад и прогуляется там, но Оливии показалось, что она услышала хриплый смешок позади себя. Она вздрогнула, оборачиваясь на странный звук. Из синего полумрака на неё таращился человек, чей силуэт вырисовывался на фоне окна. Луна постепенно набирала свет, но его всё равно было недостаточно, чтобы разглядеть, кто это был. Хотя Оливия была уверена — этого человека она не знает и никогда раньше не видела.

Он был большим. Огромным даже, высоким и широким в плечах. Стоял, оперевшись на стену и сложив руки на груди. Оливия судорожно вздохнула, отшатываясь назад, кожей ощущая угрозу, исходящую от мужчины. Больше всего на свете Розье хотелось уйти отсюда как можно скорее, но её ноги не слушались, тело словно оцепенело. Она с ужасом осознала, что не взяла с собой палочку. Вокруг никого не было, только этот ужасный человек. Он всё ещё стоял, не шелохнувшись, просто смотрел на неё, она это чувствовала. Оливия сделала маленький шажок назад, и мужчина тут же подал признаки жизни.

— Уже уходишь? — Его голос походил скорее на скрип ржавых петель или на лай охрипшей собаки. От него у Оливии побежали неприятные мурашки по телу, приподнимая дыбом волоски на руках. — Как-то невежливо с твоей стороны.

Мужчина оттолкнулся от стены и направился к Оливии, в два шага преодолев расстояние между ними. Розье попыталась отступить и оказалась зажата между ним и окном, откуда теперь разливался холодный лунный свет. В его серебристых лучах она разглядела его внешность: лохматые, грязно-русые, почти серые волосы, густые усы щёткой, длинная щетина. Тёмные глаза, цвет которых было не определить, но что-то в них было ужасающее, животное, дикое. Он был одет в обычную чёрную мантию, явно не из дорогих волшебных бутиков — ткань была потрёпанной и уставшей. От него густо пахло несвежим телом: кисловатый пот смешивался с грязной одеждой, вызывая желание зажать нос.

Он не делал ничего криминального, просто стоял, но у Оливии кровь стыла в жилах от его присутствия рядом, и она не могла заставить себя пошевелиться, тело просто отказывалось подчиняться приказам мозга. Раньше она никогда не впадала в ступор, её реакции всегда были на высоте — бей или беги, но раньше на неё никогда не надвигался большой и страшный незнакомец. Все её стычки происходили только с Эваном, это была знакомая, давно изученная территория, он не пугал её так же сильно, как этот неизвестный.

Мужчина опёрся одной рукой о стену, нависая над Оливией с высоты своего роста, а другую руку протянул к её лицу. Его руки были густо покрыты тёмным волосом, напоминавшим скорее шерсть, на пальцах росли длинные жёлтые ногти. Когда он прикоснулся острым концом указательного пальца к щеке Оливии, она смогла лишь зажмуриться и вжать голову в плечи, ощущая себя совершенно беспомощной. Без палочки она была слабее котёнка для такого бугая.

Она чувствовала, как его ноготь давит на щёку, как её сердце колотится в бешеном ритме, оглушая потоком крови, как время замедляет ход. Слышала его смешок, будто издалека. Отчаяние и безысходность захлёстывали её с головой, ей некуда было деться от него. Оливия была маленькой мышкой, которую бросили в террариум со змеёй. Хищник лениво подбирался к жертве, высовывая раздвоенный язык в предвкушении, а жертва вжималась в угол, не находя в себе ни капли рвения бороться. Она застыла, ожидая собственной участи.

— Ты симпатичная… — прохрипел мужчина, продолжая вести пальцем от щеки к подбородку и дальше, спускаясь на шею. — Я бы тебя укусил. — Он рассмеялся, а Оливия запоздало поняла, что беззвучно плачет.

— Пожалуйста, не надо, — вышло сдавленно и жалко, но громче не получилось. В глотке, как и во всём остальном теле, ощущался болезненный спазм напряжения, ей казалось, что она вот-вот свалится на пол.