Собачий вальс Мендельсона

– Ясненько… То есть предки твоего теперешнего любимого были крепостными крестьянами, да? Ну, что уж, совсем нищие. Могли бы и золото потомкам передавать-то.

– Дура ты, Люська. Ты работу-то видишь? Хотя… Вот Жорка лучше тебя в драгоценностях разбирается, – фыркнула Сашка и поправила волосы. – И вообще… да пусть оно из хоть из какого-нибудь олова сделано, сама же видишь – кольцо старинное. И мне его передали как любимой женщине. А твои предки, чтоб ты знала, еще обезьянами были, когда его – уже крепостными крестьянами! Потому что вы со своим братцем уж больно заторможенные в развитии!

Люська слушала, раскрыв рот, а потом закатила глазки и замахала руками.

– Сашка, ну хва-атит! Я тебе сейчас такое расскажу! Ты не представляешь! Мы вчера так чудно посидели! Вот жалко, что тебя с нами не было. Хотя…

– Да и не звал никто, – напомнила Сашка.

– Вот я и говорю – такая жалость. Сначала все было обычно, ну сама знаешь, вино там дорогое, музыка, медленные танцы, а потом… Представляешь, выключили свет, и вкатывается огромный то-орт! И прямо к нашему столику! Сашка, мы прямо обалдели! А потом из торта ка-а-ак выскочит девчонка какая-то! Раздетая вся, ра-адостная. И как давай эта девица кренделя вокруг нашего Фимочки выписывать, ты не представляешь! Он от нее и так, и эдак, а она ни в какую! Прилипла к нему – не оторвешь! То на колени к нему усядется, то пуговку ему расстегнет, то за галстук потянет! Ты бы видела его физиономию!

– Погоди! – насупилась Сашка. – А чего это она к Фимочке-то полезла?

– Сама не знаю! Но это было что-то!

– А как на все это Антонина смотрела?

– А что она скажет? Сидела и глазами хлопала. Сначала вроде бы даже улыбаться пыталась, а потом, смотрю, у нее уже слезки на колесиках. Тогда уже я встала. Ну, ты знаешь, что бывает, когда я встаю, да? Так вот, я встала и приказным тоном эту профурсетку ка-а-ак отшвырну на соседний столик! А она поднимается и ка-а-ак давай в нас тортом швыряться! Там та-ак классно было! Короче, ты нам должна за два испорченных платья, Женечке за рубашку, Антонине за три сеанса психолога, потому что у нее сразу же началась жуткая депрессия. Ну, я тебе потом ценнички выложу.

– Не поняла, – вытаращилась Сашка. – А мне зачем эти ценнички?

– Ой, Саш, будто я тебя не знаю! – поморщилась Люська. – Это ж ты эту бабу заказала! Кстати, изумительная идея! Просто изумительная! Женечка так ржал… смеялся! Теперь я точно знаю, он от меня никогда не сбежит, если уж такое вытерпел. Но за тряпки все же придется заплатить. Я, кстати, совсем новое платье надела. И Тонька… Антонина тоже. У нее я лично ярлычок оторвала прямо в ресторане.

Сашка была обескуражена.

– Вот что, дорогая моя зайка, – набычилась она. – Я не собираюсь оплачивать вам никакие тряпки. И если ты настолько нищая, что даже платье себе решила поменять за мои деньги, то обратись к братцу! Это, скорее всего, его бредовая идея. На большее у него ума не хватает.

– Значит, не хочешь, да? – вздохнула Люська. – Ну что ж… придется мне обратиться непосредственно к твоему папеньке. Я и к своему могу, но ты же знаешь, это дело принципа!

– Обратись, – закивала Сашка. – Я даже знаю, что он тебе ответит. Но очень хочу, чтобы он сказал это тебе лично! Все! Адью! Кстати, Люсь, сколько я тебе должна за витамины?

– Сань, да там копейки… Ох, побежала я, а то меня Женечка в машине уже заждался. Мы с ним поедем в турагентство за путевками, – деловито вздохнула Люська. – Все никак не можем выбрать, куда ехать в свадебное путешествие – в Европу или на моря погреться.

– В пансионат, психику поправить, – едко посоветовала Сашка. – Тебе давно пора, и Женечке твоему тоже не помешает нервы укрепить.

Люська выбежала, а Саша села пить чай и переваривать рассказ подруги. Эх, вот ведь как хотелось, чтобы стриптизерша к этому Женечке на колени-то взгромоздилась! Тогда бы Люсенька зубами не сверкала. Ну да ладно, так тоже неплохо получилось.

– Жорик, я в магазин. Ты со мной? – спросила она пса, который уже десять минут гипнотизировал через кухонное окно дворового кобеля. – Понятно, ты остаешься за главного, я быстро. Куплю тебе диабетических сушек на фруктозе.

Она выскочила из квартиры и отправилась в свой любимый магазин – самый большой, где можно было купить все, от булки хлеба до гаражных ворот.

В машине играла музыка, и Сашка с удовольствием вспоминала вчерашний вечер. Правда, кое-что ей все же не давало покоя. Вот прямо так свербило, что она повернула машину, проехала еще минут десять и вышла у знакомого подъезда.

Через минуту она уже жала на кнопку звонка.

– Саша? – открыл удивленный Ефим. – Что-нибудь случилось? Где Жорик?

– Где надо, – ехидно фыркнула Сашка и осторожно спросила: – Родители дома?

– За городом. Но если ты хочешь предложить что-нибудь непристойное, то лучше у тебя.

– Клоун! – рявкнула Сашка и, не раздеваясь, прошла в комнату.

Соколовский недоуменно прошел следом.

– Ну расскажи, что за больная муха тебя укусила? – склонила она голову набок.