Собака, которая спасла мир

– Добро пожаловать в МСВР – мультисенсорную виртуальную реальность, детишки! И поздравляю – вы первые в мире люди, испытавшие это. – Она хлопает в длинные ладоши и качает головой, и ореол её седых волос подрагивает. – Почти готово, – говорит она. – Почти готово!

Мне всё ещё не хватает дыхания после встречи с гигантским скорпионом. Доктор Преториус замечает это и добавляет:

– Ой, дорогуша. Прости за Бастера! Он вроде бага в системе. Нужно мне с этим как-то разобраться. Он бы тебя не ранил. – Потом уточняет: – По крайней мере, мне так кажется, ха!

Мы с Рамзи сидим на длинном столе в зале управления, пока доктор Преториус яростно колошматит по клавиатуре, будто играет в «убей крота». Перед каждым из нас двоих стоит банка какой-то газировки и печенье из пачки. Если Рамзи разочарован – я-то обещала ему домашние сконы – он этого не показывает, запихивая в рот ещё два печенья. Мистер Мэш у нас под ногами обнюхивает пол в поисках упавших крошек.

Доктор Преториус говорит, не глядя на нас:

– Вы – клац-клац-клик – просто сидите тут – клик-клик-ХРЯСЬ – и через минутку я освобожусь – щёлк-щёлк-ХРЯСЬ-ХРЯСЬ – вот же проклятье! Нет, это я не вам. А, дьявол с этим: потом разберусь. – Она бьёт по клавиатуре в последний раз и поворачивается к нам на вращающемся кресле. – Это всё этот проклятый скорпион. Бежит впереди паровоза. Его даже не должно было там быть.

Мы с Рамзи киваем, будто понимаем всё, что она говорит.

Следует немного неловкая пауза, прежде чем доктор Преториус спрашивает:

– Так каково было в трёхмерной комнате в Диснейлэнде?

Она практически выплёвывает эти слова и опять поворачивается к клавиатуре, будто ей всё равно, что мы ответим, хоть это явно не так.

– Там было круто, – начинаю я, но потом решаю идти на попятную. – В смысле, круто – это, наверное, сильно сказано. Было хорошо. Очень хорошо. Довольно хорошо. В смысле, наверное, бывает и лучше. Это… – Я тараторю и даже сама не понимаю, с чего вдруг.

Меня выручает Рамзи.

– А вы знаете трёхмерную комнату? – спрашивает он доктора Преториус более непринуждённо.

– Знаю ли? Немного. – Она делает вид, что ей плевать.

Мы с Рамзи обмениваемся взглядами. По какой-то причине мне кажется, что она знает её больше, чем немного, но я не знаю почему.

– Я просто писала для неё код, вот и всё, – говорит она. – Программу, которая её создаёт. Графику, аудио… вот это вот всё. Громоздкие очки, которые нужно надевать. Трёхмерная комната с тропическим лесом… что ж, она была для меня как ребёнок. Ребёнок, который так и не вырос.

Внезапно доктор Преториус поднимается на ноги, и её голос становится громче, слова льются потоком:

– Помните песок, который вы трогали? Помните, как вы могли его почувствовать – хотя на его месте не было ничего? – Я киваю. – И скорпион – когда ты его пнула, твоя нога коснулась его, ага? Ты почувствовала это. Но когда ты, – она указывает на Рамзи, и он подпрыгивает, – бросил в Бастера шезлонг, и он пролетел насквозь? Вас это удивляет?

– Да? – медленно произносим мы оба. В смысле, я правда удивлялась этому, но эта была лишь маленькая толика всего удивления, которое я испытала за последние десять минут.

Доктор Преториус берёт велосипедный шлем, который был на мне, и переворачивает. Его внутренняя поверхность усеяна крошечными металлическими пупырышками.

– Всё, что мы видим, и слышим, и трогаем, обрабатывается мозгом. Без мозга ничего бы не было. Это понятно?

Мы с Рамзи переглядываемся, неуверенные, к чему она клонит, но доктор Преториус даже не смотрит на нас.

– Но мозг можно обмануть. Оптические иллюзии, волшебные фокусы, дежавю – это всё обман мозга. Мы так делали с пещерных времён. А теперь есть это!

Она демонстрирует шлем как трофей, сверля нас взглядом.

– Это, друзья мои, величайшая иллюзия из всех. Или станет ей. Вот этот проектор, – она проводит пальцем по изогнутой металлической пластине, находившейся у меня надо лбом, – обманывает ваши глаза, заставляя видеть то, на что он запрограммирован. Больше никаких громоздких очков! Но вся разница состоит вот в этом. Вот эти узлы здесь, и здесь, и здесь… – Она указывает на маленькие металлические пупырышки на внутренней стороне шлема, которые касались моей головы. – Они отправляют сигналы в теменную долю, и…

– Постойте, – перебивает Рамзи. – Куда? – Я рада, что Рамзи здесь. В кои-то веки его привычка спрашивать обо всём на свете не раздражает.

Доктор Преториус, кажется, недовольна, что её прервали, но потом говорит: