Собака по имени Шурик

Бегая по берегу с опущенным хвостом, Шарик почувствовал какой-то запах, доносившийся из кустов. Этот запах был для него новый и довольно необычный. Он никогда ранее не чувствовал подобного запаха, но в этом запахе было что-то, что заставляло кипеть кровь в его теле. В запахе Шарик чувствовал что-то опасное. Его порода, его инстинкты, передающиеся поколениями, заставляли его немедленно отыскать источник этого запаха и любым способом устранить опасность. В этот момент Шарик, повернув голову в сторону кустов и заострив уши ещё сильнее, замер на месте. Простоял так несколько секунд и рванул в кусты исполнить свой долг. Женя, не понимая, что происходит, побежал за ним. За кустами ему представилось зрелище, в котором участвовали Шарик и лисёнок. Они были примерно одинакового размера. Они кубарем катались по берегу, не уступая друг другу. Шарик не собирался проигрывать, и терпел ту боль, которая ему доставалась от лисёнка. Совсем рядом от места их схватки было небольшое заливное озерко, можно сказать даже лужа. До этой лужи Шарик с лисёнком докатились комом, в котором трудно было различить, где и кто из них, хоть они и сильно отличались по цвету. Они скатились в лужу, и тут уже было видно превосходство Шарика, он уже умел плавать и ничуть не боялся воды, в отличие от врождённого страха перед водой у лисёнка. Шарик схватил мертвой хваткой лисёнка прямо за горло и не расцеплял свои челюсти, пока лисёнок не перестал сопротивляться. Тогда Шарик вытащил дикого зверя из воды, высвободил его из челюстей и в радости своей победы побежал к другу хвастаться. Женя подошёл к обездвиженному лисёнку, подумав, что Шарик замучил его насмерть. Взял лисёнка за хвост и потащил к машине. Положил в багажник и побежал к папе.

– Пап, там Шарик лисёнка замучил!

– Как?! Правда?! И где лисёнок?

– Я его в багажник положил.

– Ха! Пошли, посмотрим!

Они подошли к багажнику, открыли его, там папа увидел лисёнка. Но Женя ошибся, лисёнок не погиб, но был еле жив.

– Ему должно быть уже около четырёх месяцев, так как лисёнки рождаются в конце апреля, – говорил отец, – достойный соперник! Молодец, Шарик!

Беря лисёнка на руки, папа сказал Жене:

– Мы отпустим его, уведи Шарика и не отпускай пока.

После того как папа убедился, что лисёнку не угрожает опасность, он обратился к нему, – Побегай, лисёнок, ты ещё слишком мал, но этот опыт в твоей жизни будет незаменим! Впредь ты будешь знать своего соперника и вряд ли уступишь ему. Этот жизненный урок тебе пойдет на пользу в будущем, – и отпустил его.

Лисёнок постепенно начал приходить в себя и смог медленно убежать.

Затем папа подошёл к Шарику и начал хвалить его. Шарик чувствовал, что послужил своему хозяину на славу. Шарик был доволен своей победой. Это была его первая схватка на дикой природе с диким зверем, и он вышел победителем! Соперник был проворнее и возможно сильнее, и к тому же у себя дома, но в Шарике была кровь лайки! Кровь охотника, которую он оправдал своей победой!

Для Шарика это тоже был незаменимый опыт, который без сомнений послужит ему в будущих сражениях.

Глава X. Шурик!

Наступила поздняя осень, Шарик уже не выглядел как щенок. Ему исполнился год, и он выглядел как совсем взрослая собака. На улице уже лежал снег. Темнело рано, и мы стали часто ходить по вечерам на прогулку всей семьёй. Мы и раньше так ходили гулять.

Приятные вечерние прогулки по заснеженным улочкам, освещенным фонарями. Иной раз под фонарями играет снег, формой круга, словно множество паучков пытается оплести фонарь. Из окон домов падает тёплый свет. Из труб деревянных домиков идёт дым, развевая чувство уюта и покоя. Я скучаю по тем прогулкам, но сейчас не об этом.

Теперь мы, повторяюсь, ходили на прогулку всей семьёй, то есть нас было уже пятеро. С нами ходил Шарик, ну как ходил?! Он с нами бегал. Лаек очень трудно приучить ходить рядом с хозяином или хозяевами, как в нашем случае. Это практически невозможно. Они слишком вольная порода. Никогда долго на одном месте не останавливаются, всегда бегут вперед. Вот и Шарик всегда убегал. Убежит вперёд, посмотрит, что дальше и прибежит назад. Добежит до нас, удостоверится, что мы идём, и дальше в свои путешествия. Как только он отбегал от нас, то сразу опускал хвост и устремлялся в свои дела, а как только возвращался к нам, сразу же сворачивал хвост калачиком и вилял им.

Любил он угадывать, куда мы пойдём на перекрёстке, ну или хотел нам показать, куда нужно идти. Убежит вперёд, свернёт на перекрёстке куда-нибудь, а мы в другую сторону, и бежит потом, догоняет нас. Иной раз убежит далеко, и уже мы его теряем. Начинаем звать, – Шарик, Шарик, – а Шарика как будто бы и не было. Мы давай снова звать его: то покричим, то посвистим, то «почмокаем» и так, пока не прибежит.

В один из таких вечеров мы вышли всей семьёй погулять по посёлку. Шарик снова куда-то убежал, и мы с братом стали его звать:

– Шарик, Шарик, Шарик!