Собака в подарок

– Сказать по правде, если бы я мог, я бы на него забил. Это просто одно из мероприятий, в которых мне иногда приходится участвовать.

Рене отложила ножницы и взъерошила его влажные волосы, пытаясь понять, какая же форма подойдет им лучше всего. У него были хорошие волосы для мужчины его возраста – а ему, судя по количеству седины, было что-то около сорока пяти, хотя он и выглядел моложе. Волосы у Трэвиса были в меру волнистые, и в них не было никаких завитков, из-за которых более короткая стрижка могла бы выглядеть неаккуратно. Она еще раз посмотрела в зеркало на получившийся у нее результат.

– Как вам такая длина? Если хотите, я могла бы состричь еще немного.

– Нет, – сказал он, вертя головой. – Так в самый раз.

– Хорошо, посмотрим, что вы скажете, когда я их высушу.

Она срезала еще несколько волосков, быстро подбрила его затылок и завершила работу. Потом Рене сняла с него парикмахерский пеньюар, и Трэвис заплатил за стрижку, добавив щедрые чаевые. Однако, когда она положила банкноты в кассу, Трэвис не ушел, а продолжал стоять на месте и смотреть на нее.

– Послушайте, – сказал он, немного смутившись. – Если честно, я пришел не только ради стрижки.

– А для чего еще?

– Я надеялся, что у вас найдется время как-нибудь выпить со мною кофе.

Она облизнула губы.

– Как-нибудь?

– Я хотел сказать – прямо сейчас. Если у вас есть время.

Рене вдруг осознала, что в салоне стало неестественно тихо. Ей совсем не хотелось быть центром всеобщего внимания, к тому же она была уверена, что Трэвис Дил – выпускник Принстона – сочтет ее невероятно скучной, но теперь уже было слишком поздно ехать за покупками, и ей все равно было нечего делать до того, как в салон должна была явиться ее следующая клиентка. К тому же не каждый день такой красивый мужчина тратит свое время и усилия, чтобы ее разыскать.

– Хорошо, подождите минутку, – сказала она. – Я только надену пальто.

Глава 10

Трэвис был необычайно доволен собой, везя Рене в кофейню. Он хотел пригласить ее в «Мимесис» уже в тот вечер, когда они познакомились, но она ушла прежде, чем он успел это сделать. Но когда Трэвис выяснил, где она работает, он решил отвезти ее туда лично. Владелица кофейни, Пэт, устраивала выставку работ местных художников каждую среду, и он уже предупредил ее, что они с Рене приедут.

Мужчина бросил взгляд на Рене. Она смотрела в окно, положив руку на дверную ручку.

– Вы же не собираетесь выпрыгнуть из машины, верно?

Она повернула голову и улыбнулась.

– Да нет, но любой девушке надо быть осторожной. – Она махнула рукой в сторону окна. – Вон еще один «Старбакс».

– Я знаю, – сказал Трэвис.

– Я думала, мы едем, чтобы выпить кофе.

– Так и есть. Но мы едем не в «Старбакс».

– Тогда куда же?

Трэвис широко улыбнулся.

– Это сюрприз, – сказал он. – Но не беспокойтесь, мы почти уже на месте.

Проехав еще два квартала, он съехал на обочину и остановил машину. Рене, прищурившись, посмотрела на вывеску.

– «Мимесис»?[2]

– Это слово означает «изображение поступков людей или природных объектов» или, другими словами, «искусство». Хозяйка этого заведения – мой друг.

– Но… как же кофе?

– Не беспокойтесь, у них есть и кофе. – Трэвис вышел из машины и открыл пассажирскую дверь. – Пойдемте. Пэт нас уже ждет.

Рене вылезла на тротуар и улыбнулась, глядя на яркие самобытные картины, выставленные на витрине.

– Ваша подруга Пэт – художница?

Он покачал головой:

– Даже лучше – она помогает художникам продавать свои работы. Я прихожу сюда каждую неделю и, пожалуй, еще ни разу не ушел без покупки.

Он взялся за ручку двери и потянул ее на себя.

– Я сейчас все вам объясню.

Закрыв за собой дверь, они словно оказались в другом мире, теплом, полном ярких красок и пропитанном ароматами жареных кофейных бобов и свежей выпечки. По обе стороны от барной стойки под лампами дневного света зеленели тропические растения, а стоящие в зале круглые резные столики на одной ножке, мягкие кресла с невысокими спинками, переходящими в подлокотники, и обитый синим бархатом диван словно приглашали задержаться здесь подольше. На верхнем этаже, на который вела деревянная лестница, тоже стояли столики и кресла, но самой примечательной чертой «Мимесис» были произведения искусства, развешанные на стенах. Тут были акварели, картины маслом, гуашью, жикле, рисунки углем и пастелью – похоже, здесь были представлены все виды живописи.

Трэвис взглянул на Рене – она стояла и смотрела, широко раскрыв глаза.

– Ну, что вы об этом думаете?

– Это потрясающе. – Она посмотрела на него. – Почему я ничего не знала об этом месте раньше?

– Вы только недавно приехали в город, – сказал он. – И у вас к тому же трое детей и работа. Наверное, вы были слишком заняты, чтобы знакомиться с произведениями местных художников.

Она опустила глаза.

– Это точно.

К ним подошла плотная женщина с кольцом в носу, одетая в футболку с надписью: «Земля без искусства – это просто отстой».

– Привет, Трэв, – сказала она. – Это твоя подруга-художница?

– Да. Пэт, позволь представить тебе Рене Ричардсон.

Рене улыбнулась.