Собеседник

Размышляя об этом, я не заметил, как почти добрался до места. Осталось свернуть с дороги и пройти метров 200 через заросли орешника и осины к отвесному склону глубокого оврага. Я оказался на небольшой поляне, где рядом с обрывом параллельно оврагу лежал знакомый берёзовый ствол, служивший мне скамейкой.

“Ну вот и я!” – сказал я непонятно кому и присел. На той стороне оврага, километра на два левее, в прошлом году я наткнулся на могилу с деревянным крестом, на котором висел венок, а внизу стояла вазочка с живыми цветами, на вид совсем свежими. Рядом с могильным холмом стоял добротно сбитый деревянный столик и скамейка. Спряталась могила примерно на середине склона протяжённостью около ста пятидесяти метров – в самой глубине чащи, в стороне от тропинки, протоптанной ещё в советское время, а сейчас почти забытой и местами совсем заросшей – в одном из таких мест я потерял направление, пошёл наугад и увидел сие творение рук человеческих. Это было необычно и немного отвратительно.

А, да что об этом думать. Слишком прекрасный день сегодня.

Со всех сторон лилось разноголосое птичье пение, где-то неподалёку дятел упорно долбил дерево в поисках пищи, а я неспешно попивал своё пойло, курил и думал о разных вещах, особо не напрягаясь. С каждым глотком мне становилось спокойнее, а сердцу хотелось петь от избытка противоречивых чувств:

Пой, сердце! В стальной оболочке

Кроется нежная жизнь.

Пой, сердце! Нетрезвая песня -

Пламя для чёрных червей.

Пой, сердце! Слезами умойся!

Чистое, смейся теперь!

Пой, сердце! Ты брезгуешь счастьем?

Нет, замолчи, замолчи!

Строки рождались без всяких усилий – я просто говорил что чувствовал, как будто безоглядно влюбился. При мысли о любви мне стало немного грустно, но я тут же справился с этим и улыбнулся. “Вряд ли ты теперь на это способен, да?– напомнил о себе Собеседник.– С тех пор, как ты возненавидел себя, любовь тебе недоступна.”

Возненавидел?

“Не притворяйся, что не понимаешь. Ты себя боишься, потому и ненавидишь, потому и бежишь ото всех, ссылаясь на отвращение.”

Я не могу так сразу согласиться или не согласиться с этим. Необходимо подумать. Допустим, я себя боюсь – но в чём это выражается? В том, что я не хочу общаться с людьми?

“А почему ты не хочешь с ними общаться? Потому что ты слишком дорожишь их мнением и боишься быть собой, показать себя. Твой страх перед самим собой – вот причина твоего отвращения. Но есть ещё одна причина.”

Погоди-ка, что значит “боюсь показать себя”? Зачем показывать себя тем, кому всё равно?

“Ты уверен в этом? Почему бы тебе просто не быть собой – всегда и везде, не боясь ни непонимания, ни равнодушия? Или, быть может, ты боишься, что тебя поймут?”

Ничего я не боюсь. И мнения их обо мне гроша ломаного не стоят. Но всё же ты прав: мне не хватает безрассудности, спонтанности Солнца. Конечно, найдутся те, кому не нравится солнечный свет, и даже те, кто примет его за дьявольское пламя, и, скорее всего, подобных будет большинство, но разве Солнце обращает на них внимание?

“Верно ли я расслышал? Ты только что сравнил себя с Солнцем?– и он дико захохотал – так, что я и сам улыбнулся своим словам.– Ну уж нет, дружище! Ты скорее ёжик. В тумане, который сам же и напустил. Кажется, в мультике он друга искал? Вот и ты ищешь, но чуть что не по-твоему, сразу за иголками прячешься, потому и нет у тебя друзей. Ты не умеешь любить, то есть принимать людей такими, какие они есть. Помнишь, с чего началось твоё одиночество?”

Позапрошлым летом я расстался с девушкой, с которой разделил три года жизни,– было нелегко, тоскливо, но постепенно я смирялся. К сожалению или к счастью, у нас были общие друзья, одна компания. Через два месяца после расставания я узнал, что она встречается с одним из наших общих друзей, и меня охватила такая ярость, что я готов был убить этого “друга”, окажись он в тот момент рядом со мной. Впрочем, ярость довольно быстро сменилась равнодушием, а ещё через полгода мне стало известно, что моя “любимая” нашла себе другого – и тоже из нашей компании. И снова во мне что-то всколыхнулось, но уже совсем слабо. Я просто оборвал все связи с той компанией – и правильно сделал. Вряд ли эти события стали главной причиной моего сегодняшнего тотального одиночества, но, безусловно, они подтолкнули меня к нему. Что касается той девушки, то вскоре она снова сменила “кавалера” – видимо, решила попробовать со всеми нашими “друзьями”.

“Ты и сам не был ангелом, хотя, конечно, она тебя напрочь переплюнула. И хорошо, что ты избавился от неё (или она от тебя – без разницы), иначе её, хм, любвеобильная натура так и не раскрылась бы. Плохо, что после этого ты перестал верить в себя, из-за чего и потерял последнего и, вероятно, единственного друга. Что, снова начнёшь спорить?”

Слушай, хватит мне мозги пудрить. Нет у меня никакого страха перед собой. Наоборот, я научился любить себя, что в твоём понимании означает “научился держать золото при себе”. А единственный друг. Друг? Не хочу об этом думать. Мне не нужны друзья. Я бы и от тебя избавился, если бы мог.