Собеседования о жизни италийских отцов и о бессмертии души

Григорий. В то же время достопочтенный Анастасий, о котором я упоминал прежде (гл. 7-я), был нотариусом [4] в Римской Церкви, которой, по милости Божией, и я ныне служу. Желая посвятить жизнь свою единому Богу, он оставил свои письменные занятия и местом жительства избрал себе тот самый Суппентонский монастырь, о котором я говорил прежде. Там, как заботливый пастырь управляя монастырем, он провел много лет в святых подвигах. С вершины горы в том месте выдавалась огромная скала, так что вниз с нее открывалась страшная стремнина. Когда, по воле всемогущего Бога, уже приблизилось время св. Анастасию получить воздаяние за подвиги земной жизни, в одну ночь слышан был из этой высокой скалы голос, сопровождаемый сильным шумом: "Приди, Анастасий!" После сего и другие семь братий были также позваны по имени. Потом голос ненадолго затих, но вскоре позвал еще и восьмого брата. Все братство слышало этот голос и никто не сомневался, что это предвещало близкую кончину тех, к кому голос относился. Действительно, спустя несколько дней, скончался сперва св. Анастасий, потом и другие по порядку, как призывал их голос. Тот брат, имя которого произнес призывающий глас после некоторого молчания, пережил всех других несколькими днями и потом также скончался. Из этого очевидно, что молчание голоса означало несколько дней жизни. Но вот какое чудо случилось при этом: когда св. Анастасий приближался к кончине, пришел к нему один из монастырской братии, которому не хотелось пережить своего настоятеля. Припав к стопам святого, он начал со слезами умолять его: "Заклинаю тебя Богом, к Которому ты отходишь, не допусти, чтоб более семи дней оставался я здесь после тебя". И действительно, не прошло и семи дней после смерти Анастасия, как брат этот скончался, хотя голос и не призывал его вместе с другими в ту ночь. Очевидно, что только молитва св. Анастасия могла даровать ему кончину.

Петр. Если, отче, этот брат прешел из сего мира только ради молитв св. Анастасия, хотя и не был призываем к тому гласом, то нельзя ли отсюда заключить, что великие угодники Божии могут иногда по своей молитве получить даже то, что не предопределено Богом?

Григорий. Нет; что Богом не предопределено, того они получить никак не могут; но что получают по своей молитве, то так и предопределено, т. е., так и должно совершиться по молитве. Даже самое наследование Царствия Небесного так предопределено всемогущим Богом, что избранные получают оное за подвиги, смотря по тому, как возмогают они молитвою стяжавать себе дары, предопределенные им прежде век всемогущим Богом.

Петр. Прошу тебя, отче, изъясни мне вполне: как это молитва может содействовать предопределению?

Григорий. Сказанное мною я могу тебе, возлюбленный Петр, объяснить в кратких словах. Ты, без сомнения, знаешь, что Бог сказал некогда Аврааму: во Исааце наречется тебе семя (Быт. 21, 12); и в другом месте: отца многих языков положих тя (Быт. 17, 5). Еще дано было ему следующее обетование: воистину благословя благословлю тя, и умножая умножу семя твое, яко звезды небесныя и яко песок вскрай моря (Быт. 22, 17). Эти обетования ясно показывают, что всемогущий Бог предопределил распространить семя Авраама чрез Исаака; а между тем, вот что читаем в другом месте: моляшеся же Исаак Господеви о Ревекке, жене своей, яко неплоды бяше, послуша же его Бог и зачат во утробе Ревекка, жена его (Быт. 25, 21). Если было предопределено, что потомство Авраама распространится чрез Исаака, то почему же жена его была неплодна? Но это-то и показывает, что предопределение совершается молитвою: ибо тот, кому предопределено было распространить семя Авраамово, только по молитве получил детей.

Петр. Слова твои, отче, раскрыли мне тайну, и теперь никакое сомнение меня не смущает.

Григорий. Не угодно ли, я расскажу тебе и о св. отцах, живших в Тусции чтоб тебе известно было, какие и там были подвижники и как они своим познанием приближались к Богу.

Петр. Усерднейше прошу тебя рассказать об этом.

Глава девятая. О Бонифации, Ферентинском епископе