Собирая тьму

— Твоя мать думает, что мы не следуем морали, — его голос гудел в его груди. Пайпер поежилась, звук проникал дрожью в ее кости. — Она не понимает, что у нас есть своя мораль. Но в мире жизни и смерти, как наш, выживание приходится выбирать первым.

Она хотела выжить, но стоил ли это невинных жизней? А если она решит использовать Сахар? Она успешно использовала Камень затемненной, но, как указала Натания, ее инстинкты деймона тогда еще толком не пробудились. Безумие Сахара и жажда крови деймона? Она не хотела представлять, что за монстр получится.

Они стояли в тишине, ее голова была под его подбородком, его теплые и сильные руки обвивали ее. Его присутствие успокаивало, Пайпер ощущала безопасность, словно ее проблемы не были плохими. Или ее успокаивало то, что он мог как-то помочь ей, как всегда.

Ее радость испарилась отчасти, она вспомнила разговор с Сейей. Как она не поняла раньше, что полагалась на то, что Эш спасет ее? И от этого ему было опасно защищать ее. В этом была разница: идти в бой, зная, что придется закончить самой, и идти в бой, зная, что Эш — или кто-то еще — закончит за нее.

После почти трагедии на утесе она поняла, что неправильно рассчитывать на него, и она оставила его в Надземном мире. Но она не понимала, что проблемой была не ее слабость. Она уже не была слабой. Она могла сражаться и побеждать. Она одолела грифонов, гаян и жнецов, может, с помощью крови деймона и Сахара, но одолела.

Ее проблемой не была сила. Ее проблемой была внутренняя слабость, и она не знала, можно ли это исправить. Сможет ли она перестать рассчитывать на Эша? Могла ли она не позволить ему спасать ее?

Его руки опустились, и он отошел. Она посмотрела в его серые глаза, вспомнила день, когда он вошел на кухню Консульства с крекерами в руке. Эти глаза пронзали ее, смотрели в душу. Она не знала, что он видел теперь в ее душе, по сравнению с месяцами назад. Эта девушка была раздавлена болью и борьбой, любовью и тоской, жестокой реальностью, что она не знала о мире, к которому готовилась.

— Когда я замыкаюсь в голове, — сказал он, — только одно помогает.

— Что же?

Улыбка мелькнула на его губах, он повел ее к краю. Подхватив ее, Эш запрыгнул на поручень. Пайпер вскрикнула и обвила его шею. Он легко опустился, посмотрел ей в глаза. Серые радужки почернели, его окутало мерцание. Магия искрилась рядом с ее кожей. Черная чешуя возникла на его скулах и вдоль челюсти. Темные узоры появились на щеках, подражая его чешуе, и три рога появилось на каждой стороне от его головы.

Его крылья раскрылись для равновесия, хвост раскачивался за ними. Она едва замечала обрыв в пятнадцать этажей за спиной, только его руки не давали ей упасть. Она просто очарованно смотрела на него. Порой она забывала о величественной красоте его облика деймона. Она не знала, как перестала ощущать его Кошмарный эффект, но он не действовал на нее после Надземного мира. Ее пальцы задели чешую на его скуле.

Она не думала. Она не решала сделать это. Она просто скользнула ладонями в его волосы и притянула его голову. Пайпер потянулась к нему, и ее губы задели его губы.

Эш замер, ее глаза открылись, и она увидела удивление в его черных глазах — потрясение, что она хотела поцеловать его в облике деймона? — а потом она прижалась к его губам. Его ладонь нашла ее щеку, скользнула в ее волосы, Пайпер целовала его медленно и пылко, удерживая на месте. Она обвела его зубы кончиком языка, нашла острые клыки. Он прижался губами к ней сильнее, углубляя поцелуй, пока Пайпер не охватило жаркое желание.

Эш сжал ее крепче, сложил крылья, тепло обнимая ее. Все еще целуя ее, он медленно развернулся и встал спиной к обрыву, и Пайпер подумала, что он спрыгнет на крышу.

Вместо этого, не прерывая поцелуя, он отклонился, и притяжение забрало их. Они полетели с края.

Пайпер вскинула голову и закричала, пока они летели головами вниз на большой скорости, его крылья все еще обвивали ее, не мешая их падению. Она кричала, выл ветер, но было слышно и его смех. Пайпер еще не слышала, чтобы он так смеялся.

Он убрал с нее крылья и отчасти расправил их. Она ощутила, как их падение стало быстрым пике. Он раскрыл крылья, и они полетели над улицей, слишком близко к земле, по мнению Пайпер. Здания проносились мимо, они ускорялись, внизу мелькнула река. Пайпер отчаянно держалась за Эша, а он резко повернул, и они пронеслись под мостом, следуя за изгибами воды.

Эш сжал ее и сказал ей на ухо.

— Отпускай.

— С ума сошел? — заорала она поверх ветра.

— Поверь мне.

Ее ладони дрожали. Его крылья били, поднимая их все выше над водой. Она оглянулась, посмотрела на него. Зажмурившись, Пайпер убрала ноги с его пояса, отпустила его шею. Еще удар его крыльев, и они вдруг закружились. Он перевернулся в воздухе и оказался спиной к воде, развернул ее в своих объятиях.

Они кружились, и Пайпер висела в его руках, прижатая спиной к его груди, ее ноги раскачивались, ладони впивались в его предплечья. Ее сердце билось в горле. Несмотря на страх, она открыла глаза.