Бёртон был предупрежден: когда Спик — вскоре после их знакомства — вернулся из прогулки вглубь страны, не так далеко от сомалийского берега, его носильщики принесли столь тяжелый груз, как будто Спик намеревался нагрузить новый Ноев ковчег. Реприза с обратным знаком — каждый зверь был представлен отличным экземпляром, но не только мертвым, но еще взрезанным и выпотрошенным. Я — охотник, объяснил Спик, взойдя на борт, и коллекционер. Поэтому мне нравится в этих широтах.
К сожалению, его удовольствие быстро износилось. Не очень-то хороший знак, если ему скучно уже через несколько недель. А что будет через несколько месяцев? Спик ему улыбнулся, действительно улыбнулся, это хорошо, он показал себя надежным, так почему же у него неспокойно на душе, почему он предвидит разочарования, которые посрамят его знание людей, в который-то раз.
Лихорадка подбирается. Он выпивает несколько глотков, готовясь к новому приступу.
Бывали дни, когда мы просыпались ранним утром, задолго до рассвета, и первое, что чувствовали — боль, которую нам готовит день. Чтобы подняться в такое утро, потребно мужество, когда мерзнешь, все твои надежды — насмешка, ты ощущаешь тяжесть тюков, которые взваливают на плечи собратьям по несчастью, в суматохе отвоевывая груз полегче, чувствуя, что ноги вросли в землю и хочется сжаться в клубок — ты беззащитен, не в силах больше выносить побои дня и мечтаешь, чтобы бездна все поглотила. В подобные утра мы ясно видели, что начало лежит далеко позади, но конец еще дальше, и мы видели наше злосчастье и понимали, как сильно мы нуждаемся в помощи. Земля перестала нам улыбаться, настало время найти мганга.
— Храни нас Бог!
— Нет, Сиди, только не повторяй эту историю, что за стыдоба!