Собиратель сердец

Он понимал, что похож, судя по взглядам, которыми его одаривали, и вилам и косам, которые опасно сжимали, когда он проходил. С ним никто не говорил. Он гладил дудочку в кармане, шагал быстро, опустив голову. Он миновал храмы и каменные ограды, деревни и поселения, земля была под наклоном, и он поднимался, дышать становилось все сложнее от высоты. Солнце встало над горами, тяга продолжалась, вела его все дальше в земли, полные подозрений, с вечнозелеными деревьями и странными туманами, пока он не попал к огражденному стеной городу. Два стража у ворот преградили путь, сказав, то в Лортуну бродяг не пускают.

Лортуна. В Лормере.

Он хотел вытащить дудочку, но услышал охотничий рожок, один из стражей грубо оттолкнул его в сторону, сбив на землю. С земли Вестник смотрел, как из ворот выезжает группа мужчин и женщин, десятки, в богатых ярких одеждах, это ранило его глаза. Мужчины и женщины проезжали мимо, выглядя яростно и сосредоточенно, и он сразу понял, кто лидер, когда она проехала, ее аура привлекала и отталкивала, как у красивой змеи.

Вокруг нее гудели придворные, Вестник увидел шанс. Он встал, опустил голову и скользнул вдоль стены во врата, пока стражи смотрели на всадников. Он оказался в Лортуне.

Как в Таллите.

Нет, не так. Таллит был золотым и желтым, а этот город был коричневым, тусклым и мрачным. Здания были близко к земле, одноэтажные, порывы ветра проносились по улицам и переулкам, и он понял причину. Даже внизу окна грохотали от сильных порывов. Он шел по лабиринту узких улиц, его вела тяга. Он уже подозревал, куда она ведет его. Он прошел мимо лавки мясника с утками, кроликами и рябчиками, висящими с крюков снаружи, бок оленя был на витрине внутри. От лавки кожевника пахло кожей и клеем, от лавки со свечами — жиром, чуть дальше была пекарня, и там было много золотого хлеба. Здесь были портные, магазин тканей, магазин, продающий травы, посуду и то, чего он не знал.

Но сильнее всего было отличие в поведении людей. Они были напряженными и робкими, как лесные существа. На углах не было стражей, не было виселицы с трупом, голов на копьях, чтобы запугивать их, но они боялись. Некоторые поглядывали на него со слабым любопытством, но никто не выступал против него. Он посмотрел на себя, понимая, что его одежда, модная в Трегеллане век назад, была близка к тому, что носили в Лормере. Его туника была пыльной, манжеты обтрепались, но ее длина почти до колен была такой же, как у людей вокруг. В Трегеллане носили туники короче, их свободно обхватывал пояс, но здесь они были длиннее и крепко перехваченные на талии. Все, по крайней мере, мужчины, носили кинжалы в ножнах на кожаных ремнях.

Но его тревоги были мелочью, потому что он вдруг понял, куда идет, и он ощутил трепет надежды и восторга в груди из ниоткуда.

Над ним в камне, чтобы не было видно, где заканчивается одна часть и начинается другая, был построен замок. Замок Лормеры. Он приближался, магазинов становилось все меньше, товары были все дороже, пока его от замка не отделяла только стена.

Без стражи.

С любопытством и подозрением он вытащил дудочку из кармана и заиграл, призывая, чтобы выманить скрытых стражей с их постом. Но никто не вышел.

Он прошел вдоль стены, пока не нашел врата без стражи, кожу на его шее сзади покалывало. Он знал, что это неправильно. Это был замок, центр власти, жемчужина королевства. Даже если в замке не было королевы, даже если все придворные уехали, кто-то — или много кого-то — остался там, чтобы защищать его. Вестник прижал дудочку к губам и прошел через врата.

Тяга была такой сильной, что он посмотрел на живот, ожидая увидеть кровь. Она была в замке, он это понимал. Принцесса, которой запретили охотиться? Леди, графиня, приходящие в себя после простуды или не пожелавшие ехать? Он шел медленно, осторожно, к возвышающейся стене, озираясь в поисках признаков атаки. Но это было не важно, он сосредоточился на девушке. Он не мог уйти без нее. Тяга кружила голову.

Так еще не было, и это усиливало надежду.

Яркая вспышка в окне, высоко в одной из башен. Бледное лицо выглянуло, его окружали длинные рыжие волосы, похожие на жидкую медь. Он поднял дудочку к губам, но она ушла. Он ждал, но леди не возвращалась, и он обошел стены замка, оказался в огражденном небольшом саду. Идти в замок или надеяться, что она придет к нему?

Он поднял дудочку и заиграл новую мелодию, какую еще не играл. Его губы довольно изогнулись, он добавил это в растущий список знаков: замок, боль от связи, новая песня.

Он ждал так долго. Пятьсот лет. Пятьсот лет, пять разных лиц.

Боль в животе была такой резкой, что он пошатнулся и увидел черные точки перед глазами. А потом она оказалась перед ним. Оливковая кожа, темные волосы и глаза. Она была маленькой, милой, с узкой талией и хорошими бедрами и грудью.

Она была одета как служанка в серое грубое платье, вылинявшее от стирки, с белым фартуком поверх него. Не леди.

Но точно она.

— Красиво, — сказала она хриплым сладким голосом.

Он благодарно склонил голову.