Собиратель Сухоруков

А Вапачиро со всей силы врезал деревянной пяткой в голень противнику. Кенга потерял равновесие и начал заваливаться вперед. Даже в падении он собирался лупануть топором по лежащему под ним Серому. Но тот стремительно скрутился влево, синхронно вынимая из ножен на поясе небольшой нож. Пурепеча еще завершал падение, а рука моего телохранителя уже пошла обратно и вонзила нож сверху в поясницу, в район почки. Кенга выгнулся от нестерпимой боли, а Вапачиро оседлал врага, придавив коленом руку с оружием. Несмотря на страшную боль, раненый пытался вырваться, однако, мой воин кулаком врезал по правой ладони кенги, вырвал топор и резким движением всадил его в затылок.

— Лестницу! — заорал я, силясь перекричать рев восторга на нашей «трибуне».

Спустился вниз и, забыв об осторожности, кинулся к своему спасителю. Вапачиро уже стоял, тяжело дыша: сверхскоростной поединок даже ему дался нелегко. Толпа пурепеча безмолвствовала, оставаясь на прежнем месте.

— Мой бог сказал свое слово! — крикнул я, приметив в первых рядах Шоануапе и мальчишку-генерала. — Эта земля принадлежит Золотому Змею Земли! Убирайтесь прочь или вас никакой Курикавери не спасет!

Вапачиро наклонился над трупом, вынул топор из черепа и с легким поклоном протянул трофей мне.

А я замер. Нет, не от вида прилипших кусочков мозга — к этому меня местная жизнь уже приучила.

Топор был бронзовый.

Глава 20 Змей будет с вами

Мои руки поглаживали лезвие топора — широкого, полукруглого, напоминающего топорик для рубки капусты — и не могли остановиться. Благородный металл тускло поблескивал в свете вечернего костра. Настоящая бронза, ее трудно с чем-то перепутать.

Пурепеча умеют делать бронзу. Странно: в предыдущих столкновениях я ничего подобного не замечал. Копья лысых имели каменные наконечники, многие тростниковые стрелы беловолосых панков вообще были оснащены боевой частью из рога или кости. А тут — бронза. Даже не медь! А я и не знал, что у диких индейцев была бронза. Что-то учитель истории в школе от меня скрывал.

Мне нужен их секрет. Медь я уже видел и даже потихоньку накапливал в своих закромах, но, по большому счету, делать из нее орудия нерационально. Медный топор быстрее затупится и сомнется, чем срубит толстое дерево. Стрелы или копья также не будут обладать нужной пробивной силой. Кремень, обсидиан в этом смысле эффективнее. Правда, они боле ломкие, крошатся, и сломавшееся каменное орудие уже не восстановишь. А медь можно заточить, переплавить заново. Но это единственное ее преимущество.

А вот бронза! Это уже другое дело. Гораздо более прочный сплав, из которого можно делать орудия и оружие. Топорик кенги это подтверждает — вон как тот искромсал щит Вапачиро! Бронза — это уже огромные возможности для развития и сельского хозяйства, и ремесел… Да и армии, что уж тут кокетничать. С бронзой можно замахнуться на мечи, копья, топоры. На доспехи.

Я вздохнул. На мои мечты требовались уже тонны бронзы. А я даже не знал, как ее делать, где брать сырье. У меня было-то всего около тридцати килограммов меди, а олова — второй важный ингредиент для сплава — не было вообще. И где это всё искать — ни малейшего представления. Что-то подсказывало, что пурепеча мне свои секреты не откроют.

Мечты-мечты… До них ли сейчас? Сейчас я могу отметить только завершение третьего дня «после смерти». И с тревогой вглядываться в день четвертый: что устроят нам завтра благородный мальчишка-орел со своей злобной ордой?

— Владыка, — ко мне незаметно подошел Глыба. — Я обошел своих воинов. У нас практически закончились дротики для атлатлей. У кого по одному-двум осталось, а у некоторых вообще пусто.

Вот они — насущные проблемы сегодняшнего дня. Я отложил чудесный топор и пошел по бивакам искать людей, умеющих обрабатывать камень. Небольшие запасы обсидиана в казне имелись. Отобрали человек восемь, выделили им место в КБ, и велели с утра заняться изготовлением наконечников. Один доброволец сам вызвался наделать наконечники из рога. Ннака с утра должен будет сформировать еще одну бригаду из «штатских» — делать древки.

— Сам понимаешь, Прекрасная Слеза, — поспешил я огорчить генерала. — Много они не сделают. Сотню, максимум две. У нас и дерева, и камня крови Земли совсем немного. Так что пусть твои воины расходуют дротики экономно. Ну, и потихоньку делайте пращи — веревки в казне есть. Скоро полностью на них перейдем.

Затем меня ждала перевязка. После — неспокойный сон в казначействе (всё равно дворец отдан раненым). И бодрое пробуждение под крики, рев раковин и запах гари.

— Владыка! — почтительно, но требовательно раздавалось из-за двери.

Едва натянув на себя рубаху, я выскочил наружу.

— Что происходит?

— Наседают, гады! — запричитал стражник. — Под Аграбу подтаскивают стенку плетеную, навроде наших. Всё ближе и ближе. А со стороны Сухотья опять беловолосые ломятся. Только теперь их лысые щитники прикрывают.

Мальчишка-орел (как там его? Апачетаме?) начал действовать.

— Отправьте к баррикаде пращников — пусть отгоняют.