Собиратель зла

– Это не самое страшное. Главное, если сама догадка верна, то нашему противнику не составит труда сплотить вокруг себя всех недругов Королевства. Дар убеждения присущ всем нуменорцам.

– С другой стороны, возможно, что наш неизвестный враг избрал сей псевдоним исключительно из злого умысла. Ведь само имя, означающее Владыка Запада, являлось намеренным кощунством.

– Да, – согласно кивнул Элессар, – в древности так звали лишь повелителя Валар.

– И именно во времена двадцатого правителя начались преследования Верных и всех, говоривших по эльфийски.

– Наверняка, наш противник хорошо образован, но самое неприятное заключается в том, что ему доступны некоторые знания, нам совершенно неизвестные. Иначе, как он смог проведать о крохотной вещице, погребённой под толщей породы?

– Может быть всё гораздо проще? – с сомнением произнёс Эрлинг. – Например, кто-то из старых слуг Тёмного Властелина, посвящённый в его дела, уцелел и рассказал о кольце новому Ар-Адунахору? Или же сам скрывается под столь звучным титулом.

– Не исключено, – кивнул король. – Потомков нуменорцев хватало в окружении Врага до самого последнего момента.

– Не стоит забывать, что Саурон тоже начинал всего лишь тюремщиком у Моргота, а теперь один из его уцелевших приближённых пытается повторить этот путь.

– Радует, что он не из майар, а всего лишь человек. Впрочем, назгулы тоже были изначально людьми, которых прельстила возможность вечной жизни. Так что действительно, смертный способен возглавить силы Зла и быть весьма опасным противником.

– И всё же, государь, загадка "что за кольцо ищут наши недруги?" сейчас беспокоит меня больше, чем вопрос "кто скрывается под чужим именем".

Погрузившись в размышления, Элессар ответил не сразу.

– Речь совершенно точно не может идти о Кольце Всевластья или кольцах назгулов, – ответил он, наконец. – Однако давай попробуем представить наихудший для нас вариант. Может, так нам удастся угадать, с чем предстоит столкнуться. Допустим, что за время последнего правления в Мордоре, Саурон создал в огне Ородруина нечто, о чём не знали члены Светлого Совета.

– Будучи бесплотным духом?

– Это весьма распространённое заблуждение, мой друг, родилось из-за Сарумана. Являясь главой Совета, он утверждал, что лишившись Единого Кольца, Саурон потерял способность принимать какую-либо физическую форму. Конечно, теперь мы знаем, что говорил он это исключительно из собственных интересов, но многие потом считали Багровое Око новым воплощением Врага, причём единственно доступным ему. На самом деле, Саурон практически восстановил свои прежние магические способности ещё в то время, когда скрывался под личиной Некроманта в Дол-Гулдуре, а значит, мог принять и человеческий облик. Горлум после плена и допроса лично Врагом говорил, что "на чёрной руке его четыре пальца, но ему и их хватает".

– Считаете, он всё же мог выковать нечто опасное?

– Что ни говори, но среди всех кузнецов, создававших в Средиземье магические вещи, Саурон был величайшим. Как-никак выходец из свиты Ауле!

– Хорошо, но разве с гибелью Тёмного Властелина не разрушились все созданные им магические скрепы, не утратили свою мощь любые его творения? Ведь рухнули даже Чёрные Врата и Барад-Дур!

– Ты прав, мы оба видели их падение своими глазами. То, что создал Враг, должно было перестать существовать… Хм, а если речь идёт о кольце, сделанном Келебримбором или другими мастерами Эрегиона? До определённого момента они трудились под руководством Саурона, ничего не ведая о его чёрных замыслах. Подобная вещица наверняка пережила падение Чёрного Властелина.

– Пусть так, но даже эльфийские кольца лишились силы после уничтожения Кольца Всевластья.

– Ты опять прав, Эрлинг. Однако тяжело представить, что неведомый противник, несомненно, зная об этом не хуже нашего, снарядил экспедицию ради памятной безделушки.

– А вдруг ему неизвестно про судьбу трёх колец, и он рассчитывает найти могущественное оружие лишь по ошибке?

– Вряд ли. Никто не делал секрета из того, по какой причине уходят Элронд и Галадриэль. Без Колец Власти они уже не могли сохранить всё вокруг себя прежним, неизменно юным и красивым, как хотели. Мир становился другим, эльфы печалились, видя увядание привычных и любимых вещей, а всё новое по большей части относилось к людям. Многие даже стали говорить, что после ухода большинства Перворождённых в Средиземье не осталось волшебства.

– Признаться, Государь, и я так считал. Вы назначили меня советником за знания о людях и землях, но магия не моя стихия. Я ещё удивился рассказу Хазгаша о действии амулета Ар-Адунахора.