Собкор КГБ. Записки разведчика и журналиста

«Колосов Л.С. Родился 25 августа 1926 года в пролетарской по духу семье, во время нэпа, в Москве. Крещен в церкви Воскресения на нынешней улице Неждановой, где венчались мать с отцом и где я отпевал их, когда они умерли с разрывом в десять лет. При крещении младенец, нареченный Леонидом, был чуть не утоплен в купели пьяным батюшкой, другом деда ребенка — популярного в районе сапожника из частного сектора Григория Петровича Колосова. Другой дед — управляющий делами Всероссийского театрального общества (ВТО) Станислав Станиславович Стржилинский, известный в Москве своими амурными похождениями, — при крещении не был, ибо до этого отошел в мир иной. Наследственность от двух дедов повлияла на жизненный путь Леонида. Он сменил много профессий — от фрезеровщика до разведчика. Имеет четыре ордена (два иностранных), двадцать медалей и пять лауреатских премий за журналистику и кино, в том числе и международных. За шпионскую работу в Италии отмечен итальянским правительством высшей наградой «Золотой Меркурий», так сказать, за вклад в дело развития дружественных отношений между двумя государствами. Ушел на пенсию в звании подполковника внешней разведки КГБ СССР. Впоследствии был принят в Союз писателей России и стал действительным членом Международной академии информатизации. Стало быть, писатель и академик. Ныне работает над мемуарами — своими и чужими. Пьет, но не курит. С женщинами корректен и сдержан в соответствии с преклонным возрастом. Партийный билет члена КПСС не сжег и исправно платит взносы в соответствующую ячейку при ЖЭКе по месту жительства. Самостоятельно придумал чисто марксистскую формулу: «Часто можно менять женщин, реже — жен, а партию, в которую вступил единожды, нельзя менять никогда. Иначе потеряешь уважение к своей личности».

Можно посчитать сказанное за шутку, а можно воспринять и всерьез.

То, что я собираюсь сказать в заключение, конечно же может рассматриваться как послесловие.

Я по возможности честно рассказал в своих мемуарах о себе и о некоторых коллегах по опасному ремеслу, о ком знал больше, чем другие. Рассказал, естественно, не все, ибо остались нераскрытыми определенные тайны, которые ушли с ними и так же уйдут со мной. Я не претендую на истину в последней инстанции и, так сказать, абсолютную объективность, ибо ничего абсолютного в нашем быстро меняющемся мире не существует.

Мне показалось необходимым немного порассуждать вместе с вами, многоуважаемые читатели. Никто, наверное, не будет возражать тому, что на разведчиков смотрят как на героев невидимого фронта. Испокон веков слово «разведчик» было окружено почитанием и глубочайшим уважением. Но в то же время слову «шпион» история придала весьма нелестный оттенок.

Я не буду причислять всех моих героев и самого себя ни к одной, ни к другой категории. Разведчиками становятся все же люди с особым характером, для которых, да простят меня читатели, несколько стираются грани между подвигом и предательством. Возьмем в руки для убедительности толковый словарь выдающегося знатока русского языка Владимира Даля. Читаем: «Подвиг — доблестный поступок, дело или важное, славное деяние. Воинские подвиги шумят и блестят, гражданские темны и глухи». Читаем далее: «Предательство — предательское дело. Всякая крамола первую неудачу свою сама готова приписать предательству». Это значит, что и подвиг, и предательство — суть дело, поступок, на который надобно решиться. Во имя чего? Вот это уже другой разговор…

Не знаю, как вам, но мне лично всегда нравился английский писатель Редьярд Киплинг, тот самый, который создал любимейшую всеми детьми сказку «Маугли» и которого с легкой руки какого-то нашего партийного идеолога окрестили «певцом британского империализма». Но я любил Киплинга не только как отличного писателя, но и как удивительного поэта. Я приведу только небольшой отрывок из его стихотворения «Марш шпионов».

Не там, где летит эскадрон.
Не там, где ряды штыков,
Не там, где снарядов стон
Пролетает над цепью стрелков,

Не там, где раны страшны,
Где нации смерти ждут,
В честной игре войны, —
Место шпиона не тут…

Не хочет ли он обмануть?
Не в засаде ли он сидит?
Что ему преградило путь?
Выжидает ли он иль разбит?

Не слышно его почему?
Не отступает ли он?
Узнай, проберись к нему!
Вот твое дело, шпион!