Собкор КГБ. Записки разведчика и журналиста

Я, как вы сами понимаете, не мог последовать совету симпатичного наследника редких картин, ибо мафией надо было заниматься всерьез. Сицилийской мафией. А она родилась, как известно, на Сицилии. Вот об этом удивительном острове и его главном городе Палермо мне хотелось бы рассказать. Фрагментарно, естественно.

«Ви раккомандо» — в переводе «советую вам». Сотрудник итальянского министерства иностранных дел дважды многозначительно повторил эту фразу, сначала сделав ударение на «рекомендую», затем на «вам» Я испрашивал разрешения поехать на Сицилию в автомобиле. По пути нужно было пересечь несколько «запрещенных» зон, транзитом конечно. Мне позволили это сделать в порядке исключения, но с условием «не сбиваться с дороги». А мидовец продолжал между тем спрашивать даже с некоторой горечью:

— Почему, собственно, Сицилия? Ну зачем вы, советский журналист, выбрали одну из самых бедных зон Италии? Разве у нас нет более приятных мест?

— Я только что был на севере, а теперь хотелось бы поближе к солнцу, на юг, увидеть противоположный край Италии. И разве Сицилия не хороша? Этна, апельсиновые рощи, море…

Автострада за два часа домчала до Неаполя, а оттуда свернула налево, на Бари, к каблуку итальянского сапога. Мне же нужно направо, на его носок, с которого предстоит перепрыгнуть на Сицилию. Позади Помпея и Сорренто. Шоссе стало узким, дорожные знаки поредели, бензоколонки исчезли, как привидения. И сразу стало очевидным, что в Италии совсем не тесно. Дорога одиноко струилась по склонам гор. Встречных машин почти не было. Первозданная тишина, лиловые тучи, закрывшие весь горизонт, создавали впечатление какой-то ирреальности, чего-то фантастического и неправдоподобного. Казалось, что этот путь выстроен пришельцами из космоса для своих никому не ведомых нужд. В довершение неожиданно выскочили на плечи гор вполне марсианские мачты-треножники и зашагали через пропасти, бодро неся на себе гудящие провода.

Ужинаю на самом конце апеннинского сапога, в маленьком ресторанчике, почти в полном одиночестве. Официант, полный внутреннего достоинства сардинец, обосновавшийся здесь у родных, рассказывает, что с работой туго, многие вербуются во Францию, на бельгийские шахты, на западногерманские предприятия. Закатное солнце бросает в зеленое море черную тень огромной скалы, той легендарной Сциллы, которая вместе со своей сестрой Харибдой казалась древним грекам чудовищем, разбивающим корабли.

Под проливным дождем моя «Джульетта» въезжает в недра огромного парома. Он хлюпает на волнах, брызги долетают до верхней палубы. Мессинский пролив сегодня неспокоен. А вот и Харибда, стоящая на страже Мессины с маяком, подмигивающим Сцилле. Паром въезжает в порт. Вот она, земля Сицилии. По разбитой дороге ночью гоню в Катанию. Отсюда до Рима почти тысяча километров. Нет, Италия не так мала, как на карте. Катания — полумиллионный город, деловой и промышленный центр Сицилии. Здесь лишь вежливо улыбнутся, выслушав анекдот о южанине, который якобы целыми днями лежит на набережной, поплевывая в море. В Катании работают больше северян. Если надо, катанец станет трудиться и по воскресеньям. В городе немало крупных предприятий, больших строительных трестов. Здесь ухитрились в самой середине широкого Сицилийского проспекта воздвигнуть ультрасовременное здание местного банка. Это уже было сделано явно в обход градостроительства. Город — динамичный, работящий и приветливый. Не верится даже, что здесь свила одно из своих осиных гнезд сицилийская мафия, что не проходит буквально и недели без того, чтобы не находили на центральных проспектах и окраинных улочках трупы очередных жертв преступной организации. Мафия…

На Сицилии люди не любят, а может быть, боятся произносить это слово и тем более говорить о том, что за ним скрывается. А скрываются разные дела. И в этом я убедился буквально через день, оказавшись в другом городе.

Палермо не потрясает экзотикой. Сицилийская столица может показаться в общем-то обычным европейским городом с неизменным небоскребом в центре и местным Бродвеем — Виа Рома, где по обеим сторонам мелькают вывески фешенебельных магазинов, знаменитых ресторанов и аристократических кафе, в которых рюмка вермута стоит столько же, сколько целый завтрак в обычном баре. Непрерывным потоком мчатся по широкому проспекту автомашины новейших итальянских марок. На перекрестках улиц терпеливо дожидаются туристов такие же, как в Риме, невозмутимые «коккиере» — извозчики, восседающие на традиционно черных пролетках с красными колесами, с безукоризненно начищенными медными фонарями и неизменными счетчиками-таксометрами, дабы не отпугивать клиентов неизвестностью цены.