Соблазн

Альбина…

— Аля! — рявкаю я, отрывая от себя за плечи. — Что за херню ты творишь?

Уходит к окну, отворачивается. Присаживаюсь на кушетке, встряхивая головой. Как колокол… А теперь ещё и мучительная эрекция вдогонку.

— Подпишите… — не оборачиваясь, кивает в сторону стола, — Степан Дмитриевич.

В голосе горечь.

Ну а я при чём? Это твой выбор!

Умываюсь, сажусь за стол, читаю бумаги.

— Что это?

Сумма на порядок больше, чем должна была быть.

— Отпускные, премиальные, компенсации, стимулирующие… надбавки как молодому спецу… В течение нескольких дней придут на карту.

— М. Спасибо.

— Возвращайся. В отделении без тебя тяжело. Ты же видишь… как мы тебя… ценим.

— Только сюда, в ночные. На некоторое время.

Подписываю документы.

— Спасибо и на этом.

Стуча каблуками, уходит.

Глава 23 Травма

— Собери волосы, Тори. Как крестьянка…

— Не хочу.

Я прячусь в них, отгораживаюсь ими.

— Ты плохо себя чувствуешь?

— Да.

— Запишись к врачу.

Он не поможет. Мне нужен массажист. Совершенно конкретный массажист. Или как это называется — то, чем он занимается?

— Я хочу в отпуск.

— От чего отдыхать? Ты не работаешь.

— Я устала морально.

— Сейчас неподходящий момент. У меня большая нагрузка.

— Я хочу съездить куда-нибудь с сыном вдвоём. На пару месяцев. К морю.

— Это исключено. У нас другие задачи. Забеременеешь — тогда подумаю. А пока… нет.

Вспоминаю, что время пить противозачаточные. Молча достаю из сумки таблетку и проглатываю её без воды. Нет, я всё так же не собираюсь делить с ним кровать. Но идея забеременеть от него теперь вгоняет меня в ужас и панику. И я пью таблетки, поставив себе три будильника на телефоне, чтобы не пропустить.

— Тори. Я посоветовался со специалистом и купил тебе сеанс у семейного психоаналитика. Эти твои капризы, депрессия и воздержание никуда не годятся.

— Это плохой специалист, Борис. Я к нему не пойду.

— Почему это — плохой? Он самый дорогой в городе!

— Потому что хороший посоветовал бы прийти к нему тебе самому. Или парой.

— Со мной всё в порядке, мне не нужен психоаналитик. Он нужен тебе.

— Спасибо, но нет.

— Это глупо. Многие женщины твоего круга посещают психоаналитика…

Мысленно выключаю звук. Смотрю, как двигаются его губы. Как я могла когда-то влюбиться в этого человека? Я не понимаю. Я не могу вспомнить, во что именно я была влюблена. Может, и не была? Внутри меня лёд и отвращение. И ещё раздражение. И страх. Страх — старый рефлекс. Чего именно я боюсь? Не знаю. Это подсознательное. Раньше боялась его разочаровать и услышать резкие слова. Теперь явно чего-то другого.

— Мы поехали, будем часа через три.

Тренировки по хоккею перенесены теперь на вечер. Потому что партнёры Бориса перевели своих детей в вечернюю группу.

Выхожу проводить Илюшку. Присаживаюсь, помогая ему зашнуровать кроссовки.

— Я в твоём возрасте уже умел завязывать шнурки, — строго смотрит на нас Борис.

— Мамочка, — шепчет сын. — Я не хочу ехать.

Обессиленно обнимаю его.

Надо завтра купить ему кроссовочки на липучках, а эти, купленные Борисом, отдать куда-нибудь нуждающимся.

— Борис, — поднимаюсь на ноги. — Нашему сыну не нравится хоккей. Нам нужно сменить спортивное направление.

Поджимает недовольно губы.

— Илья.

Илюшка поднимает виноватый взгляд.

— Ты не хочешь ездить со мной на хоккей?

— Зачем ты на него давишь?

— Пусть скажет.

— Хочу… — испуганно сдаётся сын.

— Тогда не вижу проблемы.

— Я вижу!

— Да? — коснувшись гарнитуры, тут же меняет тон на дружелюбный и даже начинает улыбаться, глядя мне в глаза. — Да, Ксения. Конечно. Весь месяц, да.

Двадцать процентов… мхм…

Берёт Илью за руку, продолжая разговаривать, и выходит с сыном за дверь.

Обессиленно стекаю по стене вниз. Я — тряпка. Надо было додавить. Но сил нет…

Попробую поговорить по возвращении.

Я выгоревшая и убитая. Внутри меня всё болит.

Закрывается дверь, и я снова погружаюсь в свою глупую, безнадёжную влюблённость. Она вымотала меня… Больше не пытаюсь ему звонить. Это была минута слабости. Она прошла… Я рада, что заблокирована. Иначе умоляла бы его приехать. А так опускаться я не хочу.

Всё. Точка. Спасибо тебе, Стеф, что поставил её сам.

Только разве такие, как ты, это делают? Ничего я не знаю про таких, как ты… Быть может, это такая манипуляция?.. И через некоторое время ты позвонишь сам? И я, как мотылёк, кинусь в это пламя. Не хочу так…

Рыдая, тоже заношу его номер в чёрный список и везде блокирую.

Не могу вернуться полностью в реал. Всё время плаваю там, в том моменте, прокручивая многократно каждую деталь.

Я на границе нервного срыва. Мне кажется, если кто-то ткнёт в меня побольнее, то сойду с ума и выдам какой-нибудь неадекват.

Поэтому я ни с кем не разговариваю… И как зомби…