Соблазн Мечтаний

Из беседки по ним открыли огонь. Грохот болтеров перебил на время громкие вопли толпы, но не нужно было быть математиком, чтобы понять, что никаких болтов на врагов не хватит. Фурий было слишком много.

Первую бросившуюся на него тварь Микель резким взмахом разрубил пополам, ощутив лишь лёгкое сопротивление её заимствованной плоти под давлением силового поля меча, а дальше они набросились сплошной массой и изыски фехтования пришлось совмещать с грубой физической силой, чтобы отбиваться от десятков скрежещущих по боевой броне когтей локтями и что есть сил рубить цепкие лапы. В считанные секунды он потерял ориентацию в пространстве из-за облепивших его со всех сторон визжащих тел, но продолжал рубиться с ожесточением берсерка и стойкостью скалы, чтобы никто не прошел мимо него. Грязная кровь демонических созданий залила его линзы, окрасив мир в багряный, но Микель стоял, широко расставив ноги, упираясь что есть сил и отбрасывая волну за волной от дверного проёма, за которым лежала беззащитная женщина.

Грохот болтеров постепенно стих, потому что не было времени перезаряжаться, и лишь редкие гулкие звуки выстрелов из болт-пистолета, который сержант дал Ангелике, говорил о том, что они сражаются совсем рядом. Микель, начиная всё лучше понимать как эффективнее отбивать атаки фурий, считал каждый выстрел и, когда прозвучал четырнадцатый, а за ним едва слышный щелчок, означавший опустошение магазина, сделал широкий шаг назад, внутрь беседки, и махнул клинком, ориентируясь лишь на пронзительный звук. Его стремительный удар располовинил прорвавшуюся через окно внутрь фурию и её части упали перед Ангеликой. Пришлось тряхнуть головой, чтобы слегка очистить линзы от вражеской крови и увидеть массу исходящих черным дымом тел младших демонов внутри беседки, часть из которых была убита Ангеликой, ставшей последним рубежом обороны для приходящей в себя Фиррис, но большая была повержена клинками и ножами его боевых братьев.

На Микеля сзади, стоило ему на мгновение замешкаться, немедленно накинулись еще две фурии, одну из которых рыцарь, подавшись назад, расплющил о стену плечом, а вторую убил ударом эфеса клинка, превратившим голову твари в подобие сломанной яичной скорлупы. Сражающиеся в нескольких шагах от него братья выглядели не лучше, чем сам Микель, будучи исцарапанными до состояния, когда броня больше напоминала старую точилку для когтей, чем крепкие доспехи, но, даже с учетом полученных повреждений, серьёзных проблем его отделению эти враги доставить не могли и сержант улыбнулся, подумав, что рано или поздно они победят.

А затем все фурии, яростно атаковавшие беседку, резко развернулись и с воем вырвались наружу, начав кружиться заметно выше. Спрашивать откуда такая щедрость никто не стал и, кто мог, быстро сменил магазин в болтере, а пришедшая в себя Фиррис села, пытаясь понять что происходит. Ангелика тут же накинулась на неё и крепко обняла, но от наблюдения того, как развернётся эта сцена дальше, Микеля отвлёк душераздирающий рёв и хлопки огромных крыльев снаружи.

Рыцарь с похолодевшим сердцем шагнул сквозь дверной проём наружу, где дымились десятки трупов фурий и еще больше кружило над беседкой, и стал свидетелем тому, как в паре десятков шагов от него на призрачную кость приземлился трёхглавый дракон цвета морской волны с многочисленными серебристыми прожилками между чешуйками, до боли напоминая гидру с символа Альфа-Легиона.

"Один рыцарь мечтал сразиться с драконом и спасти от него принцессу," — произнёс громогласный рычащий голос трёхглавого монстра в мыслях сержанта, — "но он не знал, что победить дракона недостаточно. Важно не превратиться в него после."

Времени подумать о смысле этих слов Микелю не предоставили, потому что сразу после того, как они были произнесены, чудовище стало на дыбы и средняя голова изрыгнула пламя, левая ядовитый газ, а правая кислоту, обращая мир в калейдоскоп смерти.

LXXVI

Тлен знал, что умрёт в другом месте, и теперь, когда его дар с новой силой вернулся к нему, а мир вокруг кричал голосами потоков давно сдерживаемого варпа и реальности, сталкивающихся и соревнующихся за власть, понимал так же, что всё может измениться, ибо он идёт сейчас по тонкой грани, за краями которой смерть и проклятие.

— Верьте своим чувствам, братья, потому что они чисты, и отриньте остальные, — произнёс тёмный провидец, входя на арену амфитеатра, где его уже ждали около полусотни искаженных варпом созданий, бывших когда-то ангелами смерти, лучшими из воителей Человечества.

За спинами этих ставших жалким подобием себя прошлых ангелов возвышался Хранитель Секретов, всё еще сохраняющий часть черт брата Уильяма, включая белый мех пушного зверя, убитого им на последнем испытании на поверхности Фрации. Тлен видел красные молнии в черных глазах демона и ощущал его жажду власти, наслаждений, бесконечной радости от свершившегося и того, что еще могло свершиться.