Соблазн по‑испански

Пробираясь сквозь толпу и стараясь не споткнуться, она заметила открытые двери, за которыми виднелся балкон, и там не было никого. Скай шмыгнула туда. Взору ее открылось завораживающее зрелище. Повсюду были цветы и мерцающие свечи, что превращали балкон в крохотный уголок спокойствия и умиротворения. Внизу же раскинулся в своем великолепии Париж – на другом берегу Сены переливалась огнями Эйфелева башня, в полумраке вечера вырисовывались стройные силуэты изящных зданий. В окнах можно было рассмотреть людей – кто‑то ужинал с семьей, кто‑то сидел на диване в обнимку с супругом. Скай даже разглядела девочку, что делала уроки. На глаза ее навернулись слезы: вот такой жизни хотела она, а вовсе не драгоценностей, как бы прекрасны они ни были, и не встреч со знаменитостями, хотя с каждым из них было интересно поговорить. Простой жизни с нехитрыми радостями, счастливую семью… но все же, несмотря на явное взаимное притяжение, они с Лазаро далеки от этого.

Услыхав за спиной шаги, Скай повернулась и увидела даму, направляющуюся на балкон. На ее лице было написано заметное облегчение – по‑видимому, она тоже была рада уединиться ненадолго. Однако, подняв глаза, вновь пришедшая застыла на месте – в точности, как и сама Скай. Для обеих девушек встреча оказалась неожиданностью. В простом, но элегантном темно‑синем платье, облегающем точеную фигурку, с темными волосами, уложенными в шиньон, перед Скай стояла Леонора Флорес де ла Вега – отныне Леонора Торрес. Скай поневоле позавидовала ее грации и тому, сколь непринужденно она держалась в вечернем наряде, который дополняли не менее роскошные, нежели у Скай, украшения. Помолчав, Леонора произнесла на безупречном английском, без малейшего намека на акцент:

– Прошу прощения. Я не знала, что здесь кто‑то есть.

Она уже повернулась, чтобы уйти, и тут Скай воскликнула:

– Нет! Пожалуйста, не уходите.

Леонора застыла – и было видно, что решение это далось ей нелегко. Когда она повернулась, на красивом лице ее невозможно было прочитать ничего, но Скай была уверена, что поймала в ее серых глазах отблеск понимания. Не думая о том, что делает, чтобы не потерять решимости, она продолжила:

– Я хотела извиниться. У меня и в мыслях не было вот так разрушить вашу помолвку. Я просто пыталась связаться с Лазаро, но не могла. Мне нужно было дать ему знать…

На миг между девушками воцарилось напряженное молчание, а потом Леонора, слегка улыбнувшись, ответила:

– Я знаю. Вы с Лазаро встретились до того, как он сделал мне предложение.

– Да! – с облегчением воскликнула Скай. – Я бы ни за что не простила себе, если бы…

Леонора сделала шаг навстречу ей. На губах ее снова заиграла улыбка.

– Да, это было бы неприятно. Но Лазаро не поступил бы так со мной. В чем в чем, а в порядочности им не откажешь.

– Вы имеете в виду Лазаро и…

– Габриэля, моего мужа. – Взгляд Леоноры скользнул ниже. – Мои поздравления. Желаю вам всего наилучшего с Лазаро.

Скай положила руку на живот.

– Спасибо. – Помолчав, она вдруг выпалила: – Я только что почувствовала, как он двигается – по‑настоящему.

Показалось ли ей, или Леонора несколько побледнела?

– Простите, – поспешно добавила Скай. – Мне не стоило этого говорить.

Но Леонора улыбнулась:

– Все в порядке. Я и вправду желаю вам с Лазаро всего хорошего.

Она снова повернулась, чтобы уйти, и Скай, рванув за ней, схватила ее за руку:

– Еще раз простите… и тоже примите мои наилучшие пожелания.

Леонора пожала ее руку, и, к удивлению Скай, ее глаза наполнились слезами.

– Спасибо, – ответила она и исчезла в дверях, оставив Скай в растерянности: с одной стороны, ей отчего‑то было очень жаль свою предшественницу, а с другой – она испытывала облегчение оттого, что наконец сделала, что хотела.

И еще ей подумалось, что Леонора очень приятная девушка – возможно, она могла бы стать ее подругой, но этого не произойдет.

Лазаро испытывал все большее раздражение оттого, что не мог найти Скай, и вдруг за спиной раздался возглас:

– Санчес!

Повернувшись, Лазаро посмотрел на брата.

– Торрес, – произнес он холодно.

Габриэль держал в руках бокал и выглядел довольно расслабленным, но Лазаро знал, что это напускное спокойствие. Странно, подумал он, они наполовину братья, одинаково высоки и хороши собой, но такие разные даже во внешности, в цвете волос и кожи. Словно свет и тьма.

– Так что, Санчес, готов к обсуждению своего предложения по рынку? – спросил Габриэль.

– Как и ты, – отозвался Лазаро.

Габриэль приподнял бокал, словно желая сказать тост.

– Что ж, пусть победит сильнейший. Но мы оба знаем, кто это будет.

Лазаро почувствовал, что в нем поднимается волна ярости – и вместе с тем ощущение какой‑то усталости от этого постоянного гнева.

– Может быть, Габриэль, так и будет и, к твоему удивлению, на сей раз и впрямь победит сильнейший – тот, кто хочет принести пользу городу. Тебе стоит унять свою жажду превосходства.

Габриэль сделал шаг к нему.