Соблазн по‑испански

– Ты нарисовала нереальную картину, Скай. Никто так не живет – по крайней мере, такие как я, как мы. Все не так просто.

– Почему нет? Ты же ходишь по улицам каждый день и до сих пор жив.

Покачав головой, Лазаро ответил:

– Для тех, кто замыслит недоброе, легче будет справиться с тобой и ребенком, нежели со мной.

– А мне кажется, дело совсем не в этом. Ты просто хочешь иметь дом, подобный тем, в каких некогда жили твои родители, когда ты шпионил за ними мальчишкой. Я понимаю, что ты тогда чувствовал, но если ты думаешь, что, живя как они, обретешь душевный покой, то…

Лазаро почувствовал, что в нем темной тучей поднимается гнев.

– Довольно! – оборвал он ее. – Хватит воспитывать меня, Скай. Вернемся к этому разговору позже. Мне нужно закончить дела. А тебе пора лечь, уже поздно.

Уходя из комнаты, Лазаро все еще видел перед собой широко раскрытые голубые глаза Скай.

Глава 10

Наутро водитель забрал Скай и привез на рынок, где должен был состояться конкурс проектов. Там ее встретила Сара, ассистент Лазаро. Было приятно увидеть кого‑то из знакомых. Скай по‑прежнему переживала из‑за спора, который состоялся у них с мужем накануне. Сара указала ей на Лазаро, что стоял неподалеку, окруженный людьми. В толпе Скай заприметила Габриэля и принялась искать глазами Леонору, но так ее и не увидела. Занятая разглядыванием присутствующих, она не сразу поняла, что Сара что‑то говорит.

– Простите, что вы сказали? – поспешно спросила она.

Оглядевшись, девушка заговорщическим тоном произнесла:

– Сеньор Санчес меня убьет, если узнает, что я сказала, но нам всем гораздо больше понравился ваш вариант логотипа и дизайн проекта.

– О, спасибо, – отозвалась растроганная Скай. – Но я все понимаю. Если компания не захотела…

– В том‑то и дело, что все единогласно выбрали ваш вариант, но сеньор Санчес в конце концов наложил запрет на его использование, сказав, что это неприемлемо.

Произнеся эти слова, Сара мгновенно испарилась, оставив Скай обдумывать услышанное. Правда, вскоре ее размышления прервал подошедший Лазаро. Взяв жену за руку, он отвел ее туда, где можно было присесть, и объяснил план мероприятия: сначала должны состояться две презентации, а потом, спустя месяц, пройдет голосование, в котором примет участие присутствующая публика. Члены совета проголосуют сегодня, и после суммирования голосов будет объявлен победитель.

Скай слушала, параллельно обдумывая услышанное от Сары и пытаясь убедить себя не переживать по этому поводу. Однако было не так‑то просто справиться с чувством обиды. Почему Лазаро решил не использовать ее логотип?

Габриэль и Лазаро выступили каждый со своей презентацией. Первый настаивал на том, что пространство нужно использовать максимально эффективно, а второй говорил преимущественно о необходимости возродить рынок, дополнив зону вокруг сувенирными киосками, ресторанами и магазинами. Слушая мужа, Скай едва не расплакалась: сейчас, глядя на него, было невозможно предположить, что он хотел бы жить вдали от людей в сооружении, больше напоминающем стеклянный аквариум, чем дом.

После выступления Лазаро подошел к ней. В его глазах застыло напряжение, и Скай понимала почему: в конце концов, Габриэль был его братом, хоть и наполовину родным. Однако решила молчать, помня о том, что муж сказал накануне о нежелании выслушивать нотации.

– Блестящая речь, – произнесла она.

Лазаро хотел было что‑то ответить, но взгляд его переместился на кого‑то, стоящего за спиной Скай, лицо побелело. Испуганная, девушка схватила его за руку.

– В чем дело, Лазаро? Ты пугаешь меня! – воскликнула она.

– Там моя мать, – ответил он, едва‑едва шевеля бескровными губами.

Скай, похолодев, обернулась. Взгляд ее наткнулся на высокую и элегантную даму со светло‑русыми волосами и королевской осанкой. Она не сводила глаз с Лазаро. Внезапно Скай почувствовала, как в ней мощной волной поднимается ярость, а едва ощутимый толчок в животе лишь усилил ее гнев. Не думая о том, что делает, она кинулась к женщине.

– Как вы могли?! – задыхаясь от злости, выкрикнула она, глядя в надменное лицо. – Как вы могли отказаться от своих родительских обязанностей и бросить собственного ребенка?

В красивых зеленых глазах мелькнуло нечто, похожее на сожаление, но тень эта исчезла так же быстро, как и появилась.

– Потому что мой мир жесток, сеньора Санчес, – произнесла мать Лазаро. – Но я рада, что у моего сына есть вы.

Повернувшись, она пошла прочь, изящным жестом надевая темные очки. Скай же осталась стоять, все еще дрожа от возбуждения и негодования. Внезапно кто‑то взял ее за руку. Перед ней снова стоял Лазаро, и лицо его один в один повторяло материнские черты. Только теперь на нем горел румянец гнева.

– Что, черт возьми, ты натворила?!

И тут Скай поняла, что, несмотря на то, что мать Лазаро бросила своего сына и не принимала участия в его судьбе, своей жене он отвел куда более незначительное место в иерархии всех окружающих его людей. Пораженная, сломленная горем, она высвободила свою руку.

– Я лучше поеду домой.