Соблазн в жемчугах

Еще менее приятными будут его переговоры с управляющим поместьем. Тот снова начнет советовать ему огораживание общинных земель[1]. Хоксуэлл и раньше отказывался следовать подобным современным методам. Он хотел избежать трудностей, с которыми, в случае огораживания, столкнулись бы семьи, чья жизнь зависела от этой земли.

Люди, и так страдающие от того, что лендлорд не может починить им крыши домов, не должны страдать еще больше. Однако его денежные дела были в критическом состоянии, и если дело пойдет так и дальше, пострадают все.

Вскоре карета выехала из деревни, и дорога свернула к поместью, при въезде в которое была вывеска: «Редчайшие цветы».

Кучер остановил карету перед красивым каменным домом, вокруг которого в живописном беспорядке раскинулся великолепный сад. Саммерхауз открыл дверцу кареты.

— Тебе придется выйти и познакомиться с дамами. Да и Одрианна захочет тебя увидеть.

— Нет, я сяду на своего коня и уеду. Это тебя Одрианна захочет увидеть.

— Коню надо отдохнуть. Я настаиваю, чтобы ты пошел со мной. Миссис Джойс даст тебе что-нибудь перекусить, прежде чем ты уедешь. Кроме того, ты должен осмотреть огород на заднем дворе. Он один из лучших в Миддлсексе.

Поскольку ждавшие его в Суррее дела были не столь срочными, Хоксуэлл направился вместе с Саммерхейзом ко входу в дом. Дверь им открыла сухощавая женщина и, увидев Саммерхейза, сделала книксен.

— Леди Себастьян не ждала вас сегодня, сэр. Она еще не собрала свои вещи, а сейчас она в саду.

— Хорошо, Хилл. Я знаю, как найти свою жену, так что вы можете заняться своими делами.

Последовал еще один книксен, но Хилл, видимо, решила сопровождать джентльменов. Они прошли через гостиную и небольшую уютную библиотеку, уставленную мягкой мебелью. Хилл покинула их только после того, как они добрались еще до одной гостиной, скорее всего не предназначенной для приема визитеров.

— Пойдем со мной, — повернулся Саммерхейз к другу. — Они прошли по коридору, выходящему в огромную оранжерею. — Миссис Джойс и другие дамы занимаются делом, которое они называют выращиванием редких растений. Ты видел их искусство на моей свадьбе и на многих светских раутах в этом сезоне. А вот здесь они колдуют.

В оранжерее росли цитрусовые, папоротники, виноград и многое другое. Высокие окна были распахнуты настежь, и листья растений трепетали на легком сквознячке.

Они прошли в конец оранжереи и увидели за стеклянной стеной стол и несколько стульев, живописно расположенных под большим кустом, отягощенным огромными гроздьями винограда.

Стекло несколько искажало сцену, делая ее более похожей на акварель с бледными, переливающимися красками, нежели на написанную маслом сочную картину эпохи Возрождения. Тем не менее можно было различить четырех женщин, сидящих в своего рода беседке на фоне кирпичной стены.

Саммерхейз открыл дверь оранжереи, и фигуры стали четкими. Беседка была увита белыми розами. Одрианна сидела на скамье рядом с сероглазой миссис Джойс. Хоксуэлл познакомился с Дафной Джойс на свадьбе Саммерхейза.

Две другие женщины сидели на траве лицом к скамейке. У одной из них, блондинки, волосы были уложены в причудливую прическу. На другой была простая соломенная шляпка с большими полями, которая закрыла волосы и половину лица.

Миссис Джойс заметила выходящих из оранжереи джентльменов и помахала им рукой.

Обе сидевшие на земле женщины обернулись, чтобы увидеть, кого приветствовала миссис Джойс. Потом та, что была в шляпке, снова повернулась к Одрианне.

Странное чувство вдруг охватило Хоксуэлла — словно кто-то случайно задел струну беззвучного инструмента. Женщина сидела в тени, а шляпка еще больше затеняла ее лицо. И все же…

Он пристально посмотрел в неподвижную спину. Но женщина не обернулась, даже когда Одрианна и миссис Джойс пригласили джентльменов присоединиться к ним. Однако поворот головы женщины в шляпке задел ту же струну.

Пока они шли к дамам, Хоксуэлл спросил:

— Кто эти женщины, которые сидят на траве?

— Блондинка — это мисс Селия Пеннифолд, а другая — мисс Элизабет Смит. Они зовут ее Лиззи.

— Ты с ними знаком?

— Конечно. Я знаком со всеми редкими растениями, — хохотнул Саммерхейз.

Хоксуэлл глубоко вдохнул. Ну конечно же, Саммерхейз всех их знает. Тревога была напрасной.

— Хотя нет, они зовут ее не Лиззи. Я как-то раньше об этом не задумывался, но сейчас, когда увидел ее через стекло оранжереи и вообще когда она просто проходила мимо меня в этой шляпке, я вдруг подумал, что не помню, чтобы нас когда-либо представляли друг другу.

Они подошли к дамам. Женщина в шляпке по-прежнему сидела к ним спиной, но в суматохе приветствий и представлений, кажется, никто не счел это невежливым.

Никому, по-видимому, не приходило в голову, что Лиззи и Саммерхейз не были представлены друг другу. Но их гостем в первый раз был граф, и она не могла не обернуться, когда их начнут представлять.