Соблазнение без правил

— Брак также дает определенную правовую защиту тебе и ребенку. — Он все еще был напряжен. — Я знаю, что тебе хочется быть исключительной, Лия. В таком случае тебе стоит знать, что я никогда никому не делал предложения. Ты первая и единственная.

— Да, но, как я уже сказала, ты решился на этот шаг только потому, что я беременна. Иначе тебе бы никогда не пришло в голову жениться на мне.

— Ты была невестой Матиаса. Конечно, мне никогда бы не пришло подобное в голову.

— А если бы я не была его невестой?

— О чем именно ты меня спрашиваешь, Лия? — Он засунул руки в карманы.

Она долго оглядывала комнату, затем резко поставила стакан с соком. Голубые глаза внезапно стали очень, очень серьезными.

— Если бы я не была невестой Матиаса, ты бы женился на мне, Рафаэль?

Глава 6

Такой вопрос было опасно задавать, и Лия это знала. Но не могла ничего с собой поделать. Рафаэль стоял возле кофейного столика. Он был без пиджака и жилета, только в серых брюках в светлую и темную полоску и в простой белой рубашке.

Он стоял, засунув руки в карманы, его глаза горели.

Лия спустилась по лестнице, намереваясь ответить на все дальнейшие попытки соблазнения решительным «да», только для того, чтобы он предложил еду, налил апельсиновый сок, а затем попытался навязать женитьбу, чего она совсем не хотела.

Но затем он вспомнил их совместные ночи, разговоры, дискуссии и споры. И Лия внезапно осознала, что, хотя и понимала, как работает его блестящий ум, как его интересует наука и что он думает о политической ситуации в Европе, понятия не имела ни о чем другом.

Не представляла, на что он надеется, или о чем мечтает, или кем хотел стать, когда вырастет.

— Нет, — сказал Рафаэль уверенно. — Я бы не женился на тебе.

— Почему нет?

— Потому что никогда не хотел свадьбу.

— А чего ты хотел тогда?

Выражение его лица не изменилось.

— Править Санта-Кастильей в меру своих возможностей. Наполнить казну. Убедиться, что наследник станет достойным королем, когда достигнет совершеннолетия.

— А что потом? Если ты не хотел ни жены, ни детей, значит, у тебя были другие планы. Какие?

Что-то странное промелькнуло в его глазах.

— Не важно, какие были планы. Это не изменит ситуацию, которую нужно решить сейчас.

— Важно, — не согласилась Лия. — Никто никогда не спрашивал меня, чего хочу я, Рафаэль, и мне интересно, спрашивал ли кто-то тебя о том же. Так что я спрошу. Чего хочешь ты?

Он был напряжен, но она не знала почему.

— Тебя, — грубо сказал он. — В своей постели.

Волна жара прошлась по Лие, но она не обратила внимания. Это было важно. У них никогда не было возможности поговорить о чувствах. Хотя она все еще не передумала насчет свадьбы, просто хотела понять его.

— Я не об этом спрашиваю, — настаивала Лия. — Ты хочешь счастья? Успеха или долгой жизни? Больше денег? Власти? Править еще одной страной?

Он молчал.

— Зачем ты спрашиваешь? С какой целью?

— Разве не очевидно? Хочу узнать тебя.

— Ты уже меня знаешь, Лия.

— Я знаю, что ты любишь виски и кубинские сигары. И что ты размышляешь о политике. Знаю, что не любишь слово «нет». — Она сглотнула, знакомое желание снова напомнило о себе. Желание прижаться к нему, расцарапать кожу и выяснить, что скрывается под ней. — Но все это лишь часть тебя. Я не знаю тебя настоящего.

Рафаэль молча смотрел на нее.

— И долго ты хочешь меня?

Лия не собиралась говорить ему правду, потому что могла попасться, но почему нет? Она могла упорно требовать от него искренности, но не отвечать тем же.

— Как только ты приехал во дворец, — призналась она.

— Но тебе было всего лишь…

— Семнадцать, да. Может, тогда я не совсем понимала, что это значит, но со временем разобралась в чувствах, поверь.

Его взгляд вспыхнул. Но она месяцами встречалась с ним в кабинете отца, глядя в глаза, рассматривая лицо. Наблюдая за ним.

Она удивила его, да?

— Лия, — наконец сказал Рафаэль.

— Что? Я знаю, что ты не чувствовал того же, не беспокойся.

Прошло еще одно долгое мгновение, а затем он резко отвернулся и подошел к огню. Высокий, широкоплечий. В свете огня он казался кем-то потусторонним.

Прошла целая вечность, перед тем как он наконец грубо заговорил:

— Почему? Почему ты чувствовала эту бурю страсти ко мне? Я даже не знал о твоем существовании.

Лия наклонилась, взяла апельсиновый сок и, продолжив пить, смотрела на темную фигуру. Он сменил тему, увел разговор от себя, а теперь и вовсе отвернулся. Почему? Что он пытался скрыть? Или ему не хотелось видеть ее лицо?

Возможно, чтобы поделиться чем-то личным, Рафаэлю нужна была ответная искренность. Лия понимала. Кто-то должен был сделать первый шаг, и было ясно, что его сделает не он. И наверное, у него имелись на это свои причины.

Лие следовало было остановиться. Ей нужно было узнать, каким он был на самом деле, а не кем она его считала, а для этого нужно было показать ему такую же искренность, какую она ждала от него, заслужить его доверие.

«Почему? Когда ты решила, что не выйдешь за него?»

Что ж, все те ночи, которые они провели вместе за разговорами, создали дружеские узы, так ведь? Так что он — ее друг. А друзья доверяют друг другу.