Соблазненная во тьме (ЛП)

- Думаю, ты хороший, Рид. Тебя никто и никогда не полюбит, но ты хороший.

Он криво ей улыбнулся, - Спасибо, мисс Руис. Я вспомню об этом, когда вы будете умолять меня о снисхождении.

Она вздохнула.

- Мы можем на сегодня закончить? Я очень устала. Один разговор с тобой стоит мне целого года жизни.

- Хотите, чтобы я выключил свет? Может, тьма поможет вам стать более откровенной? - сказал он, шутя лишь наполовину.

- Смешно.

- Я старался, - сказал он.

- Я вернусь завтра.

Замолчав, он снов обратился к ней.

- Послушайте. Мы тратим время, мисс Руис. Нам нужно попасть на аукцион, и вы - наша единственная надежда на освобождение таких, как вы, Нэнси, Малыш, Селии. Всех. Я не хочу, чтобы вы об этом забывали. Я выслушаю вас. Я даже попытаюсь разделить вашу точку зрения, но в конечном итоге... вы в безопасности. Другим повезло меньше.

Она мрачно кивнула.

- Я знаю, Рид. Поверь мне. Я тоже не хочу, чтобы тем ублюдкам это сошло с рук. Правда, не хочу.

- Я на это надеюсь, мисс Руис. Поспите.

Мэттью встал и собрал свои вещи. Не забыв выключить диктофон, он сунул его в пиджак, чтобы тот не потерялся. Выйдя из больницы, он решил на несколько часов вернуться в офис. Было относительно рано, и отделения ФАР в Пакистане еще должны были работать. Ему нужно сделать несколько звонков.

Вернувшись в свой кабинет, он нашел телефон ФАР и спросил, располагают ли они какой-либо информацией о проведении аукциона по продаже живым товаром, который должен был пройти в ближайшие дни. Как и предполагалось, агенты ФАР были не в восторге от звонка из ФБР, но после того, как он приправил свою речь стандартными вкрадчивыми оборотами с угрожающими оттенками, и выразил все это самым вежливым тоном, они нехотя признались, что выяснят все, что возможно и проработают любую полученную информацию.

- Прошу вас уделить особое внимание частным аэропортам и въезду в страну высокопоставленных лиц: миллионеров, шейхов - любого, у кого есть деньги и власть. В особенности тех, у кого, по вашим данным, имеются связи с организованным преступным миром, включая оборот оружия, наркотиков и человеческого труда.

- Мы не нуждаемся в ваших инструкциях относительно того, как нам выполнять свою работу, агент Рид, - сказал человек на другом конце линии.

У него был южно-африканский акцент.

- Мы вполне способны собрать разведывательные данные и без Правительства США.

- Значит, ребята, в течение следующих пары дней я ожидаю вашего звонка? - поддразнивал Мэттью.

- Непременно, агент Рид. Мы проследим за Дмитрием Балком или любым другим человеком, прибывшим в нашу страну под именем Владэк Рострович.

На этом связь оборвалась.

- Хрен моржовый, - проворчал Мэттью.

Он нажал на кнопку, чтобы сделать еще один звонок.

Просмотрев распечатку правительственных агентств Пакистана, он сделал звонок в орган, отвечающий за ЗПБТЛ.

Закон о Предупреждении и Борьбе с Торговлей Людьми был принят всего в 2002 году, но уже набирал обороты. Было нелегко связаться с кем-то, кто говорил по-английски, но после нескольких повторных наборов, ему, наконец, удалось попасть на сотрудника, владеющим иностранным языком.

В начале девятого вечера, Мэттью решил, что за один день он сделал все, что мог. Собрав вещи, в том числе и диктофон, он отправился к себе в отель.

Он не мог перестать думать об истории, рассказанной Оливией. Он не мог перестать думать о Селии.

Добравшись до своего номера и поставив портфель на стол, он опустошил свои карманы, аккуратно разложив монетки по достоинству и по размеру в ряд, так же положил на стол ключи, бумажник и часы, после чего повесил свой пиджак и решил еще раз прослушать чертову запись, которую он не мог выкинуть из головы. Он уже был настолько твердым, что с трудом мог сесть, чтобы снять с себя туфли и носки. Поспешно завершив свой ежедневный ритуал, он стремился как можно быстрее освободиться от одежды и прикоснуться к себе. Наконец, развесив одежду, он остался в одном нижнем белье, натянутым его бесстыдным возбуждением.

Обычно, у него не было никаких проблем с самоудовлетворением. Однако, на этот раз, обстоятельства возникновения его стояка заставляли его чувствовать себя виноватым.

- Ты больной сукин сын, - прошептал Мэттью, и спустив трусы вниз по ногам, сунул их в мешок для стирки.

Он настолько нуждался в разрядке, что даже не потрудился принять душ.

Вместо этого, откинув покрывало, он упал на чистые прохладные простыни. Потянувшись к диктофону, стоявшему на прикроватном столике, он перемотал запись на место появления Селии. Его член дернулся. Когда комнату заполнил голос Ливви, он закрыл глаза и положил руку на свою горячую плоть.

Мэттью особо с собой не церемонился. Ему не нравилась нежность. Схватив свой член, словно тот был своего рода его противником, он сжал его до боли.

Маргарет и Ричард были прекрасными родителями: добрыми, любящими и отзывчивыми. Забрав сломленного ребенка, чья мать была жестоко убита, они подарили ему потрясающую жизнь, но не смогли стереть его воспоминаний. Они не смогли освободить его от тьмы, прячущейся внутри него. Они не смогли уберечь его от наслаждения этой тьмой.