Через минуту оказываюсь у входной двери, тянусь к ручке, и тут его ладонь опускается на мою. Роняю сумку, когда он разворачивает меня к себе.
– Ты спятила? Тебя чуть не сбили! – срывается он на крик.
– Уходи.
– Перестань прогонять меня.
– Я не могу… Пожалуйста, я не могу…
– Не можешь что? – спрашивает он, и его плечи напрягаются. – Малышка, что ты не можешь?
– Уйди! – кричу я, и щеки горят от слез.
Тобиас отшатывается. Его глаза блуждают по моему лицу, он отступает, хотя на самом деле я не хочу этого.
– Скажи мне правду. Что происходит, Мейер?
Его тон настолько мягок, что я не решаюсь кричать. Он хотел сказать еще что-то, но дверь за спиной приоткрывается, я оглядываюсь и встречаю вопрошающий взгляд Бьянки.
Поджимаю губы и киваю в знак того, что ей лучше оставить нас. Подруга с беспокойством сжимает мою руку.
Она кивает, идет к своей машине и уезжает.
Мы оба смотрим ей вслед, нам было необходимо это время, чтобы успокоиться и отдышаться, но когда фары исчезают из виду, мы остаемся наедине.
Тобиас потирает подбородок и смотрит на меня.
– Я не хочу, чтобы ты был здесь, – удается произнести мне. – Прошу, уходи.
– Не понимаю, – бормочет он, и плечи его опускаются. – В чем я виноват? Вновь и вновь прокручиваю в голове каждую минуту, проведенную с тобой, и не могу понять. Дело в этой дурацкой статье? Или, может, в вечеринке? Мне хотелось познакомить тебя с друзьями, но если ты не была готова, почему не сказала? Я просто… Я думал, тебе будет комфортно с нами. Почему бы не повеселиться в кругу своих сверстников, вдруг тебе это понравится… Но мне не нужны вечеринки, – торопливо добавляет. – Правда. Я могу отказаться от всего этого.
– Тобиас, прошу.
– Знаю: облажался, знаю, что не заслуживаю быть с тобой. – Он отворачивается. – Но я думал, что с тобой, может быть… Твою мать, я просто полный болван.
Против воли делаю полшага к нему, и это не остается незамеченным. Бросив на меня взгляд, он, кажется, перестает дышать. Следовало бы прислушаться к предупреждениям из моей головы и отступить, но я не двигаюсь.
Медленно, очень медленно Тобиас приближается ко мне. Не уверена, что я вообще дышу.
Он начинает что-то говорить, но тихий плач Бейли прерывает его.
Жгучее чувство облегчения окатывает тело. Вхожу и спешу в комнату.
Ложная тревога. Глазки дочки закрыты. Дышит ровно и тихо.
Опускаю голову на руки, снова борюсь со слезами. Стараясь не издать ни звука, хочу, чтобы никого не было, когда выйду.
Тобиас не ушел. Хуже.
Он стоит у дверей в комнату, а когда я выхожу, ловит меня за руку и удерживает на месте.
– Тобиас.
– Малышка-репетитор, – шепчет он, сглотнув.
Боже, какой он измученный, но… какой красивый. На лице, искаженном страданием, загорается надежда. Он закрывает глаза, и я делаю то же самое. Мы удивительно чувствуем друг друга.
– Не усложняй…
– Не отталкивай меня.
В животе поднимается вихрь, и я, наверное, сейчас оглохну от сирены тревоги в голове. Цепляюсь рукой за его запястье.
– Пожалуйста, – шепчет он и подходит еще ближе, обжигая меня теплом. – Малышка, прошу.
Мои ноздри раздуваются.
– Ты не понимаешь… Я не могу.
– Родная, – умоляет Тобиас, и его губы скользят по моим. Они слишком близко.
– Не могу…
– Ты сводишь меня с ума, как чертову малолетку. Не могу ни думать, ни есть, ни спать. – Его руки начинают дрожать. – Скажи, что не чувствуешь того же, и я уйду прямо сейчас. – Он придвигается вплотную. – Только одно слово, малышка, и я исчезну, обещаю. Просто… скажи. Скажи, что не любишь меня.
Качаю головой, открываю глаза и смотрю на него. На этот раз мои слова звучат как признание:
– Я не могу так сказать.
Глава 30
Притягиваю Мейер к себе, впиваюсь в ее губы, руки путаются в волосах.
От переизбытка эмоций я сейчас задохнусь. Легким необходим воздух, но воздух может дать только она.
Тело дрожит, отчаянно желая получить то, что она готова дать.
Не сомневаюсь, что Мейер готова дать многое. Но я ей – еще больше.
Не уверен, дышу ли я, но, черт возьми, ее аромат щекочет ноздри, заставляя сердце бешено колотиться.
Каждый нерв во мне проснулся и чертовски нуждается в ней.
Подхватываю ее и несу в гостиную, усаживаю на диван и срываю с нее одежду. Но прежде чем расстегнуть лифчик, останавливаюсь и беру ее лицо в ладони.
Полные желания глаза смотрят на меня, и провалиться мне на этом месте, если мой член не увеличился в десять раз.
Она вся горит, но в прикосновениях чувствуется такая нежность, о которой я и не подозревал.
– Мейер, я должен убедиться, что ты все правильно понимаешь. Это не то, что мне нужно, я хочу от тебя вовсе не этого. Я хочу тебя всю. Плохую, хорошую, чокнутую. Все, что есть в тебе. Каждую частичку.
Нижняя губа девушки начинает дрожать, и я легонько покусываю ее.