Соблазны бытия

Иззи спросила у Майкла Джозефа, может ли она взять отпуск и добавить к нему пару недель за свой счет.

Издатель отнесся к ее просьбе более чем благосклонно:

– Готов отпустить на любой желаемый для вас срок. Считайте это вашим творческим отпуском. Вернуться вы сможете в любое время: через три месяца, через полгода и даже через год. Если уж решили отдохнуть, отдыхайте по-настоящему. Нам будет вас не хватать, но вид у вас неважный, и я обеими руками за ваш отпуск.

Иззи поблагодарила его и удивилась, почему все настроены к ней так доброжелательно.

Близняшки целиком одобрили ее замысел, а вот Нони искренне огорчилась:

– Иззи, я буду сильно скучать по тебе. Не задерживайся там надолго.

Иззи обняла Нони и подумала, что история повторяется. Она произносила почти те же слова, когда Барти впервые уезжала в Америку.

– Обещаю, что не задержусь. А как твои дела? Последнее время я так бессовестно занималась собой. Даже не звонила тебе. Я слышала, ты часто видишься с Джорди.

– Да. Чаще по субботам. Почти каждую неделю мы вместе ужинаем. Но без него дома так пусто. Я ужасно скучаю по Джорди. И мама тоже. Она постоянно плачет. Про бедняжку Клио я уже и не говорю. Иззи, ну почему взрослые все такие глупые и упрямые? Неужели им мозгов не хватает?

– Бывает, что и не хватает, – не улыбаясь, ответила Иззи.

Элспет и Эми обе были в восторге от ее планов.

– Я отдала бы что угодно, только бы поехать в Америку, – призналась Эми. – Я слышала, американские мужчины – просто чудо. Взять того же Джорди. Или Джека Кеннеди. Может, у Барти нашелся бы уголок и для меня?

– Эми, ты совсем недавно устроилась на работу, – засмеялась Иззи. – Я думала, тебе там очень нравится.

– Нравится. Но работа – еще не все. Посмотри на меня: почти двадцать два и ни с кем не помолвлена.

– Ты была помолвлена.

– Была. Но те парни меня утомляли. Я не знала, куда от них скрыться. И одной противно. Меня сейчас окружают такие зануды. Иногда перемена континента делает чудеса.

Кейр откровенно завидовал Иззи:

– Я бы с радостью поехал в Америку. Там настоящая демократия.

Иззи не хотелось разочаровывать его. Она помнила впечатления Барти об американском высшем обществе, которое даже англичанам может дать сто очков вперед по части снобизма.

Кит поддержал идею поездки. Он сказал, что будет очень скучать по Иззи, но она заслужила перемену обстановки. Возможно, он и сам скоро отправится в путь.

– «Уэсли» открывает представительство в Америке. Они считают, что мои книги могли бы хорошо продаваться в Штатах.

– Кит, обязательно поезжай. Тебе очень понравится. Я сама не рассчитываю там задерживаться, но Барти думает, что я могла бы даже найти в Нью-Йорке работу.

* * *

Радость сборов омрачал лишь ее отец. Себастьян ворчал, дулся, называл ее идею отвратительной. Он утверждал, что она возненавидит Америку и наверняка явится обузой для Барти. Себастьян постоянно допытывался у дочери, зачем она уезжает.

– Папа, мне просто хочется сменить обстановку. Я чувствую, что топчусь на месте.

– Чепуха! Смею тебя уверить: если возникли какие-то проблемы, бесполезно пытаться от них убежать. Поверь моему опыту. Если уж так необходимо, смени работу. А от себя, как ты знаешь, не убежишь. И потом, учти: что бы Джозеф ни говорил, он не сможет постоянно держать для тебя место. Это непозволительная роскошь.

– Он обещал.

– Обещать можно что угодно. По-моему, ты совершаешь чудовищную ошибку, исправить которую будет ой как нелегко. Уж поверь моему опыту. Да ты и сама знаешь: людская память коротка. Твое место займут, а найти новую работу будет непросто. А если ты думаешь, что Барти сумеет найти тебе работу, то занимаешься самообманом.

– Папа, у меня этого и в мыслях не было.

– Хоть здесь у тебя хватило здравого смысла, и то отрадно. Но это не все. Ты, наверное, мечтаешь, что будешь весело проводить там время и у тебя появится масса новых друзей. Американцы очень замкнуты. Неискушенный человек ловится на их радушие и искренность, но я не раз убеждался: все это лишь бутафория. Я помню, до чего паршиво и одиноко чувствовал себя в Нью-Йорке. А Барти очень занята. Она не сможет бросить работу и возиться с тобой.

Не выдержав, Иззи в слезах убежала к себе. Вскоре ей позвонила Нони, которая затем сообщила Адели, что Иззи говорила с ней плачущим голосом. От Адели об этом узнала Селия. Наутро она позвонила Иззи:

– В чем дело? У вас что-то случилось?

– Я начинаю думать: может, мне не стоит ехать? Я очень беспокоюсь за отца. Боюсь, он будет сильно по мне скучать. Вслух он этого не говорит, но…

– Было бы странно, если бы он заговорил об этом вслух. – В голосе Селии ощущалось ледяное спокойствие.

– Папа и не скажет. Но я же чувствую. Он косвенно постоянно отговаривает меня от поездки. То заявляет, что я возненавижу Америку, то пугает тем, что Майкл Джозеф не станет сохранять за мной рабочее место. Еще он утверждает, что я стану обузой для Барти. Просто не знаю, что делать.

– Ехать в Нью-Йорк, – ответила Селия. – Твой отец – эгоистичный старик. Изабелла, не обращай на него внимания.