Собор без крестов

автомобиля вызвало разногласия, споры, шутки, улыбки.

— Я бегал бы с добычей до тех пор, пока она у меня не кончилась, а потом решил бы — пускай ловят, —

заявил Оборотень.

— Тебя могли поймать на второй день и получил бы ты на всю катушку, — заметил Бунтыл.

— Если бы смогли доказать!

— Чего доказывать, если добыча была бы при тебе? — возразил опять Бунтыл.

Большинство собравшихся пришло к мнению, что Сарафан поступил стратегически правильно.

— Тебе, Оборотень, надо кое-чему поучиться у молодых, — пошутил Граф, а Сарафан попросил:

— Граф, не шути так, а то он может обидеться на тебя, а накажет меня, проголосовав против.

— Он — мой товарищ, и на мои шутки не обижается.

— Врач на больных разве может обижаться! — ответил шуткой на реплику Графа Оборотень.

После того, как Сарафан рассказал о себе, собравшиеся стали задавать ему разные каверзные вопросы.

Первым задал вопрос Король:

— Ты занимаешься опасным ремеслом. У тебя двое сыновей, ты женат. При собачьей жизни стоило ли

жениться?

Сарафан, несколько раз глубоко вздохнув и выдохнув, ответил:

— Женитьба, дети — свершившийся факт, от которого уже не уйдешь. Тем более моя женитьба состоялась

по воле пахана.

— Еще бы, недоставало того, чтобы твой пахан не заарканил для своей дочки такого скакуна, — пошутил

Прима.

Так, не спеша, законники провели экзаменовку по всем пунктам «закона» воров.

Потом Тихий ознакомил Сарафана с тремя видами наказания ворам в законе за отступления от него.

— Ты принимаешь наши условия?

— Не будучи вором в законе, я придерживался ваших принципов и никогда не нарушал их, тем более теперь

на это не пойду.

Ответ ворам понравился, так как он был дан не только быстро, но и с твердым убеждением.

Перед голосованием слово попросил Тихий, который сказал:

— По моей просьбе Сарафан навел порядок не только в своем бараке, но и в других. Результат налицо — в

кассу общака стали более регулярно поступать денежные сборы.

Законники вспомнили, что благодаря Сарафану был расколот сексот Меченый.

Все законники видели бункер Сарафана под сауной, загруженный НЗ, в котором было, кроме продуктов

питания в виде колбасы, консервов, конфет, и спиртное, крепость которого они часто проверяли при своем

посещении.

Все собравшиеся единогласно проголосовали за принятие Сарафана в свою «семью».

Вскрыв конверт Эфиопа, Тихий достал из него целый тетрадный лист в клеточку, где посередине его

крупными буквами было написано: «ЗА САРАФАНА — ДА».

Итого за принятие Сарафана в законники проголосовали двенадцать человек. Друзья, с которыми он

сравнялся и которые приняли его в свою «семью», стали поздравлять его.

Тихий, выражая мнение собравшихся на сходку, сказал:

— Магарыч от тебя не требуем, так как мы все прошли через твой гостеприимный бункер. Мы понимаем, что

кличка Сарафан для тебя уже устарела, а поэтому, по твоей просьбе, твоей кликухой для общения с нами будет

Лесник.

— Заявку Лесника мы удовлетворяем. Интересно, он может исполнить нашу заявку? — поинтересовался

Бунтыл.

— Если надо, то почему и нет? — напрягаясь в душе, но внешне не выдавая своего волнения, спокойно

ответил Лесник.

— Я слышал, ты неплохо мечешь пики в лобешники, кидаешь топор. У нас в клубе выступают на потеху

публике разные артисты — певцы, комики, фокусники, разная другая шушера. Вот бы ты выступил там со своим

номером, мы организуем приз из общака в штуку или еще больше, как решим.

— Лесник не шушера, чтобы такой хреновиной заниматься, — заступился за него Король.

— Таким номером он показал бы им: то, что может настоящий вор, не может собравшаяся шушера.

Одновременно вся зона познакомилась бы с новым законником и поняла, что попасть в наши ряды не так-то

легко, надо многое уметь.

— Вообще-то мысль дельная, и с ней можно согласиться, — изменил свое мнение Король, — если только

Лесник не будет возражать.

— Некоторые за спиной бакланят, что мы все делаем чужими руками. Пускай посмотрят, как у нас работают

руки, не говоря о голове, так как за дурной головой умелых рук не бывает, — поддержал Штука.

— За один номер платишь штуку, не слишком ли накладно? — заметил Оборотень.

— Если Лесник согласится, то он выступит последним, поэтому ты можешь опередить его и получить штуку,

— пошутил Гуцул, до этого вообще не вступавший в разговор, а лишь принимавший участие в голосовании.

— Если вы предлагаете мне выступить в клубе со своим номером, то я согласен, но мне надо немного

времени на подготовку. Я давно уже не баловался такими инструментами, — почувствовав общее настроение, согласился Лесник, — поэтому как бы не было конфуза с моим номером.

— Я считаю, что с выступлением в клубе Леснику надо повременить, — не спеша стал выражать свою мысль

Граф. — Когда на сцене останется один лидер и Лесник посчитает борьбу с ним возможной, только тогда он

пускай и выходит. В клубе мы всегда сидим в одном месте, ряд вы знаете какой, пятый. Там по ходу и решим, быть или не быть, — выразил он общее мнение.

Перед тем как расстаться, Лесник обратился к собравшимся.

— Друзья, мне надо вступить в контакт с хозяином по вопросу досрочного освобождения, — сообщил он им

свою новость.