Собор Дарвина. Как религия собирает людей вместе, помогает выжить и при чем здесь наука и животные

Биологи часто испытывают трепет, граничащий с религиозным, перед загадками природы – когда видят таинственное насекомое, в точности похожее на древесный лист; когда наблюдают за тем, как рыба без усилий скользит сквозь толщи вод; когда становятся свидетелями поразительных физиологических процессов, позволяющих противостоять энтропии… И, возможно, если мы представим группы людей отдельными организмами, мы испытаем такой же трепет при мысли о самой религии – даже рассмотренной в исключительно эволюционной перспективе.

1. Воззрения эволюционной биологии

Очевидно, что племя, заключающее в себе большое число членов, которые наделены высокоразвитым чувством патриотизма, верности, послушания, храбрости и участия к другим – членов, которые всегда готовы помогать друг другу и жертвовать собой для общей пользы, – должно одержать верх над большинством других племен, а это и будет естественный отбор.

Чарлз Дарвин

Через религию часто объясняют цель и порядок на всех уровнях бытия – от небесных светил и общества до действий человека или иных созданий. Однако Дарвин показал, что свойства, неотъемлемо присущие в таких словах, как «целесообразность», «порядок», «приспособляемость» и «организм», могут возникать в результате естественного отбора. К сожалению, эволюционная концепция целей и порядка имеет четкие границы и применима к индивидам, но не к группам. И поэтому представления об обществе как о едином организме – даже об Организме, – нередко принимаемые как данность верующими и мыслителями, не разделяющими теорию эволюции, необходимо исследовать со всей серьезностью именно в свете эволюционной теории.

Применимо ли к религиозным группам понятие «организм»? Это мы и оценим – и начнем наше исследование с более общего вопроса: а применимо ли оно к группам как таковым? Эта глава призвана заложить фундамент исследования и покажет, как мыслили о группах эволюционные биологи от Дарвина до наших дней; при этом особое внимание мы уделим взглядам на эволюцию человека (см. обширнейший обзор в Sober and Wilson 1998). О, это увлекательная история! Хотя Дарвин был характерно проницателен, многие его последователи некритично полагали, что общества, способные к адаптации, развиваются так же, как и приспосабливающиеся индивиды. Выражение «на благо группы» использовалось с той же легкостью, что и выражение «на благо индивида». Однако позже, примерно с 1960-х годов, сама идея адаптации на уровне групп отвергалась так решительно, что весь последующий период развития эволюционной биологии можно смело назвать «эрой индивидуализма». К счастью, наука не обречена быть маятником, который в отсутствие трения вечно колеблется из крайности в крайность. Поэтому сегодня все чаще ученые занимают умеренную позицию: они признают, что группа способна развиться в единое целое, способное к адаптации, но лишь в особых условиях. И здесь на авансцену возвращается религия, однако уже не как теологическое объяснение целей и порядка, а как итог эволюции, позволяющий группам приспосабливаться к окружающей среде как единое целое – хотя бы в какой-то мере.

Адаптация и функциональное мышление

Базовое представление об адаптации и восприятие групп как единиц, обладающих таким свойством, существовали задолго до дарвиновской теории эволюции. Оксфордский словарь английского языка определяет адаптацию как «действие или процесс, суть которого составляет приспособление чего-либо к чему-либо». Творения рук человеческих часто приспособлены к назначению. Лук призван выпускать стрелы. Стрела – лететь по воздуху и пронзать цель. Так и форма организмов, и их поведение зачастую явно приспособлены к достижению определенных целей. Шкура белого медведя позволяет ему сохранять тепло и скрываться на фоне льдов. А добычу он выслеживает, подбираясь к ней как можно ближе и нападая украдкой.