Собор памяти

Говорят, что в Каире двенадцать тысяч водоносов,

что перевозят воду на верблюдах, и тридцать тысяч

погонщиков ослов и мулов, и что на Ниле тридцать

шесть тысяч барок, принадлежащих султану и его

подданным, кои плавают вверх по течению до

Верхнего Египта, а вниз — до Александрии и Дамьетты,

груженные товарами, утварью и безделушками всякого

рода.

Ибн Батутта

Подвластно нам каждое море Твоё на земле и на небесах,

в мире ощутимом и в невидимом мире, море жизни

нынешней и море грядущей жизни... Kaf-Ha-Ya-Ain-Sad.

Приписывается аль-Шадили

Вот почему не стану я описывать мой метод

оставаться под водой столь долгое время,

сколько могу я пробыть без еды и питья; не

стану же я публиковать ни иным образом

разглашать сие описание из-за злой природы

людей, кои стали бы тогда убивать даже на

дне морском.

Леонардо да Винчи

В середине ночи, когда друзья Леонардо и рабы (их дали ему столько, сколько было необходимо; дали и bottega, где он работал) давно спали, Куан нанёс ему визит. Он пришёл один. Леонардо научил кузнецов и стеклодувов, как сделать большие водяные лампы его изобретения, и bottega купалась в ярком ровном свете.

   — Вижу, ты не даром тратишь отпущенное время, — заметил Куан.

Леонардо и вправду трудился ожесточённо, и вся bottega была завалена оборудованием. В центре комнаты он разложил длинные трубки, прикреплённые к плотику: на одном конце были отверстия для воздуха, на другом — винный мех, который прикреплялся ко рту ныряльщика. Длинный стол рядом с аппаратом усеивали наброски, пустая бутыль из-под вина, какой-то недоеденный и уже потемневший плод; там же лежала кожаная маска с выпуклыми стеклянными линзами.

Куан взял маску.

   — Что это?

   — Это позволяет видеть под водой.

   — Я могу видеть и сейчас.

   — Но смутно, — сказал Леонардо. Он говорил тихо: на тюфяке спал Зороастро. Он был хорошим работником и куда более одарённым механиком, чем другие спутники Леонардо.

Помолчав, Леонардо спросил:

   — Не желаешь ли испытать маску?

Похоже, предложение застало Куана врасплох, потому что он рассмеялся и сказал:

   — Как, ночью?

Леонардо пожал плечами, словно подзадоривая его.

   — Отчего бы и нет, — сказал Куан. — А это что? — Он указал на аппарат, лежавший у двери.

   — Это позволит тебе дышать под водой. — И Леонардо показал ему клапаны в нижней части маски, соединённые с трубками вдоха и выдоха.

Пока Леонардо собирал снаряжение, Куан предложил:

   — Можно позвать на помощь рабов.

   — В этом нет нужды, — ответил Леонардо, взваливая на плечо дыхательные трубки. Но, выйдя из комнаты в темноту коридоров, услышав, как Куан велит мамлюкам, сторожившим Леонардо, остаться в bottega, Леонардо ощутил, что скорбь его по Никколо вернулась с новой силой.

   — Похоже, ты хорошо использовал своё «заточение», — заметил Куан, словно насмехаясь над Леонардо.

   — О чём ты?

   — Ты ведь работаешь день и ночь — так я, во всяком случае, понял.

   — Калиф требует невозможного.

   — Вполне вероятно, — согласился Куан, — но ведь это твой обычный распорядок, разве нет?

   — Не совсем.

   — Но ведь ты там в своей стихии — в bottega, под стражей. Ты взволновался, лишь когда мы ушли оттуда.

Леонардо не стал спорить. Куан был чересчур прозорлив. Леонардо и в самом деле сумел спрятаться в работе, закрыться от собора своей памяти, жить только в настоящем. Когда они шли мимо мечети Аль Назир Мохаммеда, недалеко от места, куда направлялись, Леонардо спросил:

   — Так где же ты был все те недели?

Ночь была холодной, освещённой лишь полумесяцем — и изящные купола и минареты крепости казались сотканными из дыма, бесплотными, словно легендарный Салах-ад-Дин слепил их из облаков. Тем не менее бежать из этой бесплотной крепости было невозможно.

   — Деватдар выкупил Никколо и Айше?

   — Ты хочешь знать, почему я не навещал тебя?

Леонардо кивнул.

   — Потому что я был с Деватдаром в Турции.

Леонардо отшатнулся.

   — Но Деватдар отплыл раньше, а на нас напали...

   — Твой ум прямолинеен, Леонардо, — с мягкой насмешкой сказал Куан. — Разве двум путникам нужно выехать в одно и то же время, чтобы приехать в одно и то же место?

   — Нет, конечно. Но расскажи мне, что ты знаешь... пожалуйста.

   — Что я знаю?.. — притворно непонимающе переспросил Куан.

   — Об Айше... и о том, что случилось с Никколо. Я должен это знать.