Соборный двор

Третья фаза завершается разрывом социальных связей. Отрыв от общества, от работы, от увлечений и прочее. Если в секте этот механизм психологической обработки достаточно хорошо обкатан, то через короткий срок адепт попадает в полную зависимость. Вернуться к прежней жизни практически невозможно. Семья разрушена, друзья потеряны, отсутствует собственный доход, утрачены профессиональные навыки. Легче плыть по течению, оставаясь в секте, чем уйти. Воля к жизни умирает. Потребность в самостоятельном определении своей судьбы атрофируется. Лишаясь собственных ума и воли, адепт живет умом и волей учителя, превращаясь в робота, не способного ни на духовный, ни на физический бунт.

Элементы мошенничества

Для того чтобы оболванить человека, совершенно не обязательно его облучать, пичкать наркотиками, опаивать мертвой водой, заколдовывать и насылать злую волшебницу Бастинду. Мы не будем спорить с защитниками перечисленных способов воздействия на человека, но описанный в предыдущей части вариант вполне реален и убеждает в следующем.

Если человек может превратиться в адепта без физических, химических и мистических вмешательств, то может без них совершить и обратный путь. Он труден, но существует.

Прежде чем поделиться минимальными советами, собранными в литературе и почерпнутыми в общении с пострадавшими, необходимо сказать несколько слов об элементах мошенничества, которые использует секта при разработке адепта.

Мошенничество интеллектуальное. Адепта всегда обманывают. Ему никогда не сообщается истинная цель секты и ее настоящая теория. Существуют обязательные степени посвящения, святости или инициации. Держатель конечной истины и конечной цели – Учитель. Таким образом, он концентрирует всю полноту власти.

Мошенничество нравственное заключается в том, что адепта понуждают принимать тот образ жизни, который ранее был для него неприемлем по моральным соображениям. Например, ему объясняют, что ради божества можно лгать, или красть (не в карман, а в казну секты), или отречься от родителей. Вводят запрет на сексуальную жизнь. Или же понуждают вступать в связь со многими членами секты, мотивируя это необходимостью раскрепощения или, наоборот, усмирением гордыни.

Наконец, самое понятное: финансовое мошенничество. Вся собственность адепта безоговорочно поступает в сектантский «общак», которым распоряжается учитель-пахан. Попросту говоря, адепта обирают.

Самозащита от сект

Для того чтобы правильно выбрать оружие и помочь своим близким, попавшим в сектантскую зависимость, желательно представлять, что противостояние сектам осуществляется сегодня в России по трем основным каналам: церковному, государственному, общественному.

Русская Православная Церковь имеет многовековой успешный опыт борьбы с сектантством: проповедью, постом, молитвой, богословскими трудами. Инквизиционные методы опускаем как осужденные впоследствии самой Церковью, и чтобы не вводить читателя в полемическое искушение.

Созданием Центра по борьбе с сектантством Церковь реагирует на современное оживление еретиков. Однако следует помнить, что усилия Православной Церкви в первую очередь направлены на то, чтобы оградить своих верных чад от духовной опасности или вернуть их в лоно матери-Церкви. Для того чтобы прибегать к защите и помощи Церкви, нужно как минимум быть православным и этой Церкви доверять. Иначе, как говорят детишки, – «не подействует». Надо помнить, что Церковь не государство и борется с сектами только как с антихристианскими организациями, используя исключительно религиозный, мистический и богословский опыт.

Государство должно бороться только с сектантами, нарушающими права человека, уголовный кодекс, закон о свободе совести, конституцию. Это, так сказать, абстрактный, идеальный вариант, не существующий в России.

Бывший Верховный Совет внес ряд поправок в закон О свободе совести и в Уголовный кодекс, которые вроде бы должны ограничить сектантский разгул. Но, с одной стороны, президент, привыкший бодаться с ВС по любому поводу, эти поправки не подписывает, а с другой – многие из поправок действительно нелепы, и закон в целом требует доработки. Так что сегодня законов, ограничивающих деятельность тоталитарных сект, не существует. К слову сказать, во многих европейских странах жалуются на ту же проблему.

Милиция и органы МБР уверяют, что больше этими вопросами не занимаются. Хотя мы в этом не уверены.

Короче говоря, государственных структур по борьбе с сектантством не существует, и надо заметить, что вообще эффективность запретов на государственном уровне вызывает сомнение. Серьезно противостоять тоталитарным сектам, загнанным в подполье, не представляется возможным.