Собрание палийских джатак

Кеватта, когда увидел его, не мог устоять перед его величием. Он двинулся ему навстречу и сказал: "Пандит Махосадха, вот нас двое мудрецов, мы уже столько времени живём друг от друга неподалёку, и ни разу ты ничего не послал мне в дар, отчего это?" Великий отвечал ему: "Пандит, я искал дар, достойный тебя, и только сегодня нашёл этот камень. Прими его – другого, ему подобного, нет". Тот, видя в его руке сверкающий самоцвет, подумал: "Это для меня" – и протянул за нему руку: "Так дай его мне". – "Возьми", – сказал Махосадха и уронил камень на кончики пальцев его протянутой руки. Брахман не успел удержать в руке тяжёлый самоцвет, тот упал и подкатился к ногам Махосадхи. Побуждаемый жадностью, брахман, чтобы поднять его, наклонился к ногам соперника, а Махосадха, не давая ему выпрямиться, обхватил его одной рукой за плечи, другой – за бёдра и воскликнул: "Встань, учитель, встань, учитель! Я же моложе тебя, я тебе во внуки гожусь! Не надо мне кланяться!" Повторяя это снова и снова, он так пригнул брахмана, что растёр ему лицо об землю до крови, потом со словами: "Дурак, ты думал, я тебе стану кланяться?" – схватил его за горло и отшвырнул. Тот упал в нескольких шагах от него, вскочил и обратился в бегство, а люди Махосадхи подобрали самоцвет. И в тот миг, как возглас бодхисаттвы "Встань, встань, не надо мне кланяться" разнёсся по площади, собравшиеся все его услышали и вскричали в один голос: "Брахман Кеватта поклонился в ноги мудрецу!"

И Брахмадатта, и другие цари – все видели, как Кеватта склонился к стопам Махосадхи. "Наш мудрец поклонился Махосадхе, – подумали они. – Мы потерпели поражение, пощады нам не будет". И, вскочив на коней, они помчались прочь, в страну Уттарапанчалу. Видя это, войны бодхисаттвы подняли крик: "Чулани-Брахмадатта бежал со своими ста царями!" Перепуганные насмерть этим криком, цари бросились врассыпную и привели в смятение собственное войско; войны же бодхисаттвы кричали и вопили всё громче, и поднялся оглушительный шум.

Махосадха со своими войнами возвратился в город, а рати Брахмадатты бежали за три йоджаны. Кеватта верхом на коне догнал войско и, утирая кровь со лба, восклицал: "Не бегите! Не кланялся я сыну простолюдина! Стойте! Стойте!" Но беглецы не останавливались, отвечая бранью Кеватте: "Еретик! Негодный брахман! Взялся победить в Битве Закона и поклонился юнцу, который годится ему во внуки! Не мог придумать что-нибудь позорней?" Они не слушали его и бежали дальше, но он, скача во весь опор, опередил бегущих и возопил: "Поверьте мне! Я не кланялся ему! Он провёл меня своим самоцветом!" Кое-как ему удалось разубедить царей и заставить себя слушать. Тогда они остановили расстроенное войско и привели его в порядок.

А войско то было так велико, что если бы каждый ратник взял камень или комок земли и бросил его в ров, на месте рва вырос бы холм с городскую стену высотой. Но желания бодхисаттвы всегда исполняются, и никто не додумался бросить камень или комок земли в сторону города. Войско вернулось под его стены и заняло своё прежнее место. Брахмадатта спросил Кеватту: "Что нам теперь делать, учитель?" – "Государь, закроем полностью выходы из города и не выпустим никого даже из боковых дверей. Когда им нельзя будет выйти, они откроют ворота, и мы овладеем городом".