Собрание речей

(72) Я порицаю и тех частных лиц, которые лишь изредка поступают правильно, а в большинстве случаев совершают ошибки; я считаю их хуже тех, какими они должны быть; кроме того, они, хотя и происходят от благородных мужей, мало чем отличаются от людей, погрязших в пороках. Я упрекаю их за то, что они значительно хуже своих отцов, и хотел бы посоветовать им отказаться от такого поведения и образа жизни. (73) Я придерживаюсь того же самого мнения и относительно общественных дел. Я полагаю, что нам не следует гордиться или испытывать удовольствие, если мы строже соблюдаем законы, чем люди, ненавистные богам и охваченные безумием; скорее наоборот, нам следует негодовать и возмущаться, — ведь мы стали хуже наших предков. Мы должны соревноваться с их доблестью, а не с развращенностью Тридцати, особенно потому, что нам подобает быть самыми лучшими из людей. (74) Не впервые я выражаю теперь эти мысли. Я высказывал их многократно и перед многими. Я знаю, что в других местностях выращиваются разнообразные плоды, деревья и животные, обладающие своими преимуществами в каждом районе и по качествам превосходящие те же виды в других местах; а наша страна в состоянии порождать и воспитывать мужей, не только наиболее одаренных в искусствах, предприимчивости и красноречии, но и далеко превосходящих остальных людей мужеством и доблестью. (75) Справедливость этого засвидетельствована древними войнами против амазонок, фракийцев и всех пелопоннесцев, а также борьбой с персами, во время которой они и один на один, и с помощью пелопоннесцев одерживали победы над варварами на суше и на море и были удостоены похвалы за доблесть; ведь ничего подобного не могли бы они совершить, если бы по самой своей природе не превосходили бы остальных людей. (76) Пусть никто не подумает, что эта похвала относится к политическим деятелям нашего времени; напротив, этими словами я воздаю похвалу тем, которые проявили себя достойными доблести наших предков, ведь эта похвала в то же время — порицание тем, кто нерадивостью и дурными поступками покрывает позором свое благородное происхождение, — а это именно мы и совершаем. Правда должна быть сказана. Обладая по природе такими преимуществами, мы не сберегли их, но, охваченные стремлением к дурному, впали в безрассудство и раздоры. (77) Если бы я хотел порицать все то, что заслуживает порицания, и обличать современное положение дел, я боюсь, что это увело бы меня далеко от моей основной темы. Об этом мы говорили и раньше, и еще будем говорить, если мы не сможем убедить вас покончить с подобными ошибками. Теперь же я еще раз вкратце скажу о том, что с самого начала я сделал темой своей речи, а затем уступлю свое место любому желающему обратиться к вам с советом по тому же вопросу.

(78) Если мы будем так управлять городом и дальше, то все останется по — старому. Мы будем жить по — прежнему, принимать решения, вести войны, претерпевать неудачи и совершать почти все то же, что делаем теперь и делали раньше. Если же мы изменим нашу политик), то ясно, что благодаря этому у нас будут те же условия жизни, какими пользовались предки. Ибо одни и те же политические установления неизбежно порождают близкие и одинаковые последствия. (79) Сопоставив важнейшие результаты обеих систем управления, нам необходимо рассмотреть, какую же из них следует предпочесть. Сначала мы должны обдумать, как относились эллины и варвары к прежней политии и как теперь они относятся к нам. Ибо в значительной степени и те и другие способствуют общему процветанию, когда они расположены к нам надлежащим образом. (80) Эллины гак доверяли тем, кто управлял государством в то время, что большинство из них добровольно отдались под власть нашего города, варвары же были настолько далеки от вмешательства в дела эллинов, что их военный флот не появлялся далее Фаселиды, а сухопутные войска не переходили реку Га — лис, и они оставались в полном бездействии. (81) Теперь же обстановка настолько изменилась, что одни ненавидят наш город, а другие нас презирают. О ненависти эллинов вы слышали от самих стратегов; о том же, как относится к нам царь персов, видно по его письмам, посланным нам[23].

(82) Кроме того, строгие правила того времени воспитали граждан в такой доблести, что они не оскорбляли друг друга, а при вторжениях врага в страну все вместе боролись и побеждали. У нас же теперь — все наоборот. Мы не пропускаем ни одного дня, чтобы не причинить друг другу какого — нибудь зла, а военными обязанностями мы пренебрегаем настолько, что даже не считаем нужным ходить на проверку, если не получим за это денег[24]. (83) Но вот самое важное: тогда никто из граждан не испытывал нужды в самом необходимом и не позорил наш город, прося подаяния у первых встречных: теперь же нуждающихся значительно больше, чем имущих. Поэтому нужно быть снисходительным к народу, если он не заботится об общественном процветании, а постоянно думает лишь о том, как просуществовать в каждый сегодняшний день.