Собрание сочинений. Американские рассказы и повести в жанре "ужаса" 20-50 годов

— Ах, чума его возьми! Прямо убил бы его! — воскликнул наследник в порыве чувств. Но спустя минуту уже грустно улыбался; в сущности, так мне и надо, говорил он себе, нечего столько возиться, и потом эта проклятая забывчивость — с каждым днем все хуже и хуже! Вдруг он почувствовал что-то вроде толчка, легкого толчка в бедро; провел рукой по карману брюк, полагая, что какой-то лежащий в нем предмет врезался в ногу при движении. Там ничего не было. Позже, когда он снова расслабился, сидя на удобном стуле, ему почудилось, что карман жакета неожиданно начал обвисать. Он поднялся, но это ощущение уже прошло, словно тяжесть, оттягивавшая ткань, куда-то исчезла. Сразу же после этого ему почудилось легкое прикосновение к ноге, но когда он опустил глаза, ничего подозрительного не увидел. Он лишь успел заметить юркое тельце крысы, — по крайней мере, так он подумал, — метнувшееся в тень, однако интенсивные розыски ничего не дали.

Очень странное происшествие, но он приписал все разыгравшемуся воображению и не стал беспокоиться: именно эти черты характера Александра Гаррика, — благодушная рассеянность и потребность успокаивать себя, находя приемлемые объяснения всем неприятным случаям, — были причиной того, что он вечно оставался в тени, постоянно оттесняемый своими напористыми коллегами. Чуть позже он спокойно лег в постель, примирившись с необходимостью в очередной раз подождать с публикацией своей работы по истерскому феномену; хотя, грустно отметил про себя Гаррик, теперь уже не имеет никакого значения, когда ее напечатают.

Наутро он продолжил работу; чтобы не выходить из дому, сам приготовил себе обед, так что сообщение о смерти профессора Леннокса увидел только вечером. Гаррик испытал подлинное потрясение: сразу же позвонил семье покойного и выразил свои соболезнования, что было для него весьма нехарактерно. Затем перечитал заметку в газете: отчет о загадочной смерти профессора, найденного задушенным на узкой тропинке поблизости от дома; ясные следы пальцев на шее, — по-видимому, преступник обладал чрезвычайной силой. Все деньги и ценности, как ни странно, остались нетронутыми, в том числе древнее изображение скарабея, которое убитый носил в кармане. Разумеется, делом занялся Скотланд-Ярд. Гаррик с мрачным удовлетворением кивнул головой: уж они-то, конечно, быстро найдут убийцу, так что справедливая кара не заставит себя долго ждать. Целый вечер он не мог работать, погрузившись в размышления о страшной смерти Леннокса и о том, что из-за этой внезапной трагедии только Трефесн и он теперь занимаются истерскими находками.

Гаррик явно переоценил сыщиков Скотланд-Ярда: спустя месяц им не удалось найти никаких следов, а история давным-давно исчезла с первых полос газет, да и сам он уже забыл о ней: его полностью поглотил яростный поединок с Трефесном, причем бои велись в основном при помощи телефона, а оппонент Гаррика взял себе в привычку звонить ему поздней ночью, поднимая с постели, чтобы сообщить очередную теорию. Сам Иов не вынес бы подобного испытания, и однажды ночью терпение Александра Гаррика лопнуло. Он не сдержал справедливого гнева и вне себя, вскричал: «Трефесн, если только пятое измерение существует, я бы сейчас отправил тебя в него! Позвони завтра: я хочу спать!», а потом бросил трубку.

На небе светилась полная луна, и ее лучи проникали в окно спальни, несмотря на плотную завесу деревьев, окружавших дом. Уже лежа в постели, готовясь снова заснуть, довольный тем, что наконец дал отпор Трефесну, и в то же время испытывая стыд за свою несдержанность по отношению к коллеге-ученому, он не столько увидел, сколько почувствовал какое-то движение около двери комнаты, между стеной и полом. Тихий шорох: он прислушался и решил, что звуки доносятся с того места, где висит жакет. Он лежал, затаив дыхание и ждал; наконец послышалось постукивание по паркету, шуршащие шажки по ковру. Он приготовился тихонько встать и зажечь свет. Но тут Гаррик ясно увидел, как что-то темное пересекло полосу лунного света на полу около окна. Машинально он поднял глаза. Невероятно: нечто темное, похожее на руку, — руку, быстро бегущую по залитому серебристым сиянием подоконнику, перебирая скрюченными пальцами. Пытаясь заглушить внезапный страх, он хрипло рассмеялся и немедленно включил свет. Ну конечно, там ничего не было.

Он подбежал к окну, выглянул наружу. Сначала ничего не заметил, но приглядевшись, различил какое-то движение. Кажется, крыса — маленький черный комочек совсем рядом с окном его дома, то растворявшийся в темноте, то попадавший под свет уличных фонарей.… Отвернувшись, он принялся убеждать себя, что если не уймет разыгравшееся воображение, увидит и не такие ужасы. И действительно, то тут, то там ему теперь чудились шевелящиеся черные комочки; в каждом темном углу тени принимали очертания диковинных существ. В итоге, объяснив случившееся собственными фантазиями, он справился с беспричинным страхом, выключил свет и забрался под одеяло, бормоча про себя ругательства: ну и сценка — почтенный ученый муж в погоне за призраком!