Собрание сочинений по психопатологии. В двух томах. Том 1

В качестве главного фактора он рассматривает, однако, психическое и нравственное детство, детскую наивность. Обвиняемая не в состоянии побороть тоску по родине, эту переплетенную со всей природой и видом чувств ребенка и особенно девочки, страсть. При бездумном выборе средства она думала только о себе одной и о желании остаться у своих родителей, а не о том несчастье, которое могло произойти из-за этого с другими. Она думала не о законах естественной и христианской этики, которые мопш бы подавить возникновение такой бессмысленной идеи. Как неопытный и неразумный ребенок, она не была способна принять во внимание лежащие вне ее плана случайные последствие поджога, несчастье пострадавших от этого людей; для этого требовалось бы, с одной стороны, большее знание ценностей временных благ, большее внимание к радостям и бедствиям мира и к различающемуся в зависимости от этого состоянию людей, с другой стороны, большая степень нравственного соображения и самостоятельности. Такие дети часто доводят малейшие затеи до сильнейших аффектов и реализуют их в силу свойственной им бездумной односторонности, пускаясь в самые смелые рискованные предприятия, с опасностью для себя и без злого умысла с опасностью для других. Так и обвиняемая настолько же мало приняла во внимание собственное горе, как и горе других.

В заключение Платнер считает, что страдающие тоской по дому дети, как иногда и слабоумные и дураки, чувствуют в себе непреодолимую тягу через сильное чувственное возбуждение, вызываемое вспышкой яркого пламени, побороть гнетущее чувство подавленности.

После того как Хенке (Ежегодник Коппса, 1817), как отмечалось, на примере 20 случаев доказал особую склонность к поджогам у мальчиков и девочек в возрасте полового созревания; причем наряду с главной причиной процессов развития играют роль различные мотивы, среди прочего также и тоска по родине; в 1820 г. Меккель и в 1822 г. Мазиус, правда, с одной стороны, вывели из этого особую тягу к поджогам, однако отделили от случаев, в которых она имеет место, те, в которых проявляются злоба, гнев, досада, месть, тоска по родине. По мнению Меккеля, достаточно одного состояния тоски по родине, чтобы доказать именно возникшую из-за этого болезнь — невменяемость юных поджигателей; тогда как Мазиус обусловливает невменяемость не тоской по родине как таковой, а выросшими на ее почве болезненными состояниями. Таковых он различает два.

Во-первых, тоска по родине может производить граничащее с меланхолией унылое состояние с тревожными чувствами; при этом мысль побороть внутренний страх созерцанием яркого пламени может превратиться в невольное влечение и перейти в несвободное действие. Дети тогда не убегали, однако чувствовали себя, по их словам, освобожденными от сильнейшего страха. С другой стороны, по мнению Мазиуса, у ребенка, действующего еще без надлежащей вдумчивости, тоска по родине может вызвать сильно раздраженное душевное состояние с гневом и упрямством и, таким образом, породить идею поджога как средства вырваться из ненавистной службы, которая затем претворяется в раздраженном, по меньшей мере, граничащем с зависимостью, состоянии.

Но Мазиус подчеркивает, что тоска по родине далеко не всегда оказывает такое воздействие на душу, а представляется детской наивной душе часто только как средство, чтобы иметь возможность убежать со службы и вернуться к родителям. Также тоску по родине иногда приводят в оправдание там, где истинными причинами были жажда мести и т. п.

На сходной позиции, как оба вышеуказанных автора, стоит Фогель (1825). Он также приводит, наряду с тягой к поджогам, в особенности тоску по родине, как причину невменяемости. Он особенно подчеркивает, что тоска по родине может иметь самые различные степени, что не каждая потребность в родине извиняет противоправное действие, как это, напротив, имеет место при настоящей тоске по родине, ностальгии, если она поднимается до ужасных высот, до неистового помешательства или до глубочайшей депрессии.

Флемминг (1830, Homs Arch. I. Bd. P. 256 ff., zit. nach Hettig) оспаривает мнение Мазиуса, что поджог может приводить к развязке состояния страха при тоске по родине. Он считает ее, скорее, всегда средством вернуться домой, что следует из мысли, что вместе с разрушением домашних устоев хозяев прекратится и служба. Флемминг вообще оспаривает существование пиромании и не оставляет места этой мнимой болезни также при поджоге из-за тоски по родине.