Она, любимица родителей, братьев и сестер, описывается как миролюбивая, кроткая и послушная, помогающая родителям, незлобивая. Школьные учителя и священники единогласно хвалят ее. Ее умственные способности нормальные. У нее есть необходимые школьные знания, но ее разум не особенно развит. В умственном отношении она большой ребенок.
За 4 дня до преступления она поступила на службу в качестве няни, в часе ходьбы от ее родной деревни, в унылом настроении, но все-таки с охотой. Она впервые покинула родительский дом, вскоре почувствовала себя у чужих людей иначе: с ней обращаются менее дружелюбно и более сурово, чем дома, ее подгоняют «делать живо». Со своей склонностью выговариваться и болтать она не находит отклика у хозяйки, ее резко останавливают. К тому же чужие люди вскоре после поступления на службу наговорили ей, что она пошла на плохое место. Наконец, она совсем не привыкла быть одной: раньше она целыми днями была с большим числом братьев и сестер и ночью спала вместе с одной из сестер в одной кровати. Вследствие всех этих вещей она была напугана, ей стало страшно, и она тосковала по дому. Она боялась, что заметят это состояние боязливости и тоски по дому. Но если она была одна, когда ходила за водой, вечером в кровати, тогда ей нужно было выплакаться. Чтобы скрыть это, она после этого мыла глаза холодной водой. Она потеряла аппетит. В день перед пожаром она ела так мало, что хозяйка заметила: она, видимо, боится. Ее характерным ответом было: «Нет, мне не страшно, на воскресенье я хочу сходить домой». Позднее она показала, что ей, конечно, было очень страшно, но она стыдилась сказать об этом. Сразу после этого ей нужно было выйти и выплакаться. Свидетели, которые четко замечали отдельные симптомы расстройства и показывают это, при прямом вопросе о тоске по дому утверждают, что ничего такого не замечали.