Медицинская коллегия после личного наблюдения указывает: ее психический habitus находится, в целом (особенно с претензией на более высокие душевные способности), на низкой культурной ступени. При выборе средств для достижения ее целей она проявляет не только ловкость рук, но и дар выдумки и воображение; но одновременно очевидна низкая способность оценивать преимущества и недостатки своих действий, а также налицо влияние этого на определение ее волевой способности. Ощущения вызванного ее внешним положением недомогания в сочетании с обоснованной этим, хотя бы частично, ностальгией и позднее отодвигали чувство раскаяния на задний план.
Среди сестер и братьев она рассматривалась как самая благородная, ее больше щадили и к ней относились с вниманием, она могла меньше работать.
В своей родной деревне Ш. была дважды в услужении, первый раз 4 недели, второй раз 14 дней. После этого она также дважды, первый раз за два года, второй раз за год до преступления, была в услужении в Р., в нескольких часах езды от ее родной деревни. Каждый раз ее сразу же охватывала тоска по дому, и в первые несколько дней она опять бежала домой.
Когда она в конце концов поступила на службу в семью слесаря Ш. в приходскую деревню Й., также недалеко от ее родных мест, где в ее обязанности входили, главным образом, присмотр и уход за ребенком нескольких недель отроду, она и здесь сразу и в сильной степени впала в ностальгию. Действующими причинами этого недуга могли быть: переезд из тихой и отдаленной деревни в очень оживленный и лежащий на проселочной дороге Й., хорошее обращение дома, в сравнении с обращением очень суровой и, по описаниям, сварливой хозяйки, в сочетании с напряженной работой, когда она иногда до полуночи должна была бодрствовать из-за кричащего ребенка. То, что она действительно страдала ностальгией, констатировано многими свидетельскими показаниями.
Из физических болезней к тому времени обнаруживались только давление и боли в груди, колотье в сердце, которое у нее было уже давно и порою усиливалось болезненным давлением в нижней части живота.
С одной стороны, обуреваемая тоской по дому, с другой, в страхе перед своим отцом, если она приедет домой, быть обруганной и побитой и высмеянной девушками в О., Ш. пришла к мысли (после того, как она решила устроить своей хозяйке «коварство») убить того ребенка. Многие свидетельские показания говорят о том, что она была дружелюбна с детьми и любила их.