Собрание сочинений. Т. 1. Стихотворения 1939–1961

Невоевавшие военные
Забавны или отвратительны.
Забавны только в ранней юности,
Смешны, но только до войны.

Потом их талии осиные,

Потом их рожи здоровенные
И анекдоты откровенные
Глупы и вовсе не смешны.

Но пулями перекореженные,

Но окорябанные шрамами,
Глухие или обезноженные —
Пускай они гордятся ранами.

ДЛИННЫЕ РАЗГОВОРЫ

Ночной вагон задымленный,
Где спать не удавалось,
И год,
            войною вздыбленный,
И голос: «Эй, товарищ!
Хотите покурить?
Давайте говорить!»
(С большими орденами,
С гвардейскими усами.)
— Я сам отсюда родом,
А вы откуда сами?
Я третий год женатый.
А дети у вас есть? —
И капитан усатый
Желает рядом сесть.
— Усы-то у вас длинные,
А лет, наверно, мало. —
И вот пошли былинные
Рассказы и обманы.
Мы не корысти ради
При случае приврем.
Мы просто очень рады
Поговорить про фронт.
— А что нам врать, товарищ,
Зачем нам прибавлять?
Что мы на фронте не были,
Что раны не болят?
Болят они и ноют,
Мешают спать и жить.
И нынче беспокоят.
Давайте говорить.
Вагон совсем холодный
И век совсем железный,
Табачный воздух плотный,
А говорят — полезный.
Мы едем и беседуем —
Спать не даем соседям.
Товарищ мой негордый.
Обычный, рядовой.
Зато четыре года
Служил на передовой.
Ни разу он, бедняга,
В Москве не побывал,
Зато четыре года
На фронте воевал.
Вот так мы говорили
До самого утра,
Пока не объявили,
Что выходить пора.

«Отягощенный родственными чувствами…»

Отягощенный родственными чувствами,
Я к тете шел,
                  чтоб дядю повидать,
Двоюродных сестер к груди прижать,
Что музыкой и прочими искусствами,
Случалось,
                  были так увлечены!

Я не нашел ни тети и ни дяди,

Не повидал двоюродных сестер,
Но помню,
              твердо помню
                                   до сих пор,
Как их соседи,
в землю глядя,
Мне тихо говорили: «Сожжены…»

Все сожжено: пороки с добродетелями

И дети с престарелыми родителями.
А я стою пред тихими свидетелями
И тихо повторяю:
                              «Сожжены…»

«Земля, земля — вдова солдата…»

Земля, земля — вдова солдата.
Солдат — погиб. Земля живет.
Живет, как и тогда когда-то,
И слезы вод подземных льет.

Земля солдата полюбила.

Он молод был и был красив.
И спать с собою положила
Под тихим шелестеньем ив.

А то, что ивы шелестели,

Любилися они пока,
Земля с солдатом не хотели
Понять. Их ночь была кратка.

Предутренней артподготовкой,

Что затянулась до утра,
Взметен солдат с его винтовкой
И разнесли его ветра.

Солдат погиб. Земля осталась.

Вдова солдатская жива.
И, утешать ее пытаясь,
Ей что-то шелестит трава.

Еще не раз, не раз, а много,

А много, много, много раз
К тебе придут солдаты снова.
Не плачь и слез не лей из глаз.

НАШИ