Васильки на засаленном воротеВозбуждали общественный смех.Но стихи он писал в этом городеЛучше всех.Просыпался и умывался —Рукомойник был во дворе.А потом целый день добивался,Чтоб строке гореть на заре.Некрасивые, интеллигентные,Понимавшие все раньше нас,Девы умные, девы бедныеШли к нему в предвечерний час.Он был с ними небрежно ласковый,Он им высказаться давал,Говорил «да-да» и затаскивалНа продавленный свой диван.Больше часу он их не терпел.Через час он с ними прощалсяИ опять, как земля, вращался,На оси тяжело скрипел.Так себя самого убивая,То ли радуясь, то ли скорбя,Обо всем на земле забывая,Добывал он стихи из себя.