Читаем Собрание сочинений. Т. 1. Стихотворения 1939–1961 полностью

Собрание сочинений. Т. 1. Стихотворения 1939–1961

— Дадите пальто без номера?Где-то забыл, по-видимому.Или не взял, по-видимому,Давайте, пока не выдали.Давайте, покуда кто-нибудьМой номер еще не нашел.Ищи потом его где-нибудь:Схватил, надел и ушел.— Какое ваше пальто?Это? Вот это?То?— Да нет! Все это — пижонство —Велюр! Коверкот! Шевиот!Мое пальто — полужесткое,Десятый годок живет!— А цвет какой?— Цвету медного.— Сукно, какое сукно?— Шинельное, полубессмертное,Такое сукно оно…— Не эта ли ваша шинель?Вот та, что висит на стене?— Да что вы на самом деле?Ведь я лейтенантом был.Солдатские эти шинели —Ни в жизнь! никогда! — не носил.Моя шинель офицерскогоПокроя.Сукна — венгерского,Кофейного цвета сукна.Такая шинель она!— Эх, с пьяным не житье!Хватайте ваше тряпье!КОНСУЛЬТАНТ В ГОРОДСКОМ САДУЯ, великого только чающий,Думал я ли, что так паду:На вопросы людей отвечающийКонсультант в городском саду.У меня небольшой оклад,Стол квадратный, стул соломенный.Я какой-то тихий, сломанный,Странный, как в саду говорят.Каждый день с четырех часов,Если дождь не дождит над парком,Подвергаюсь всеобщим нападкамИ кружусь в кругу голосов.Отвечаю. И не за то,А на то, по теории, практике,Вдоль отечества и по галактикеЗнаю то, что не знал никто.Отвечаю, но только неЗа себя. Но без отчаяния.Даже быть или нет войне —Отвечаю.Здесь не спросят по пустякам,Но нужны бытовые сведения.Каждый мой ответ, как стакан,До краев доходит всеведения.Может быть,Консультантом бытьХорошо и совсем необидно.Если в мире вопросов обилие,Это надо как-то избыть.«Был печальный, а стал печатный…»Был печальный, а стал печатныйСтих. Я строчку к нему приписал.Я его от цензуры спасал.Был хороший, а стал отличныйСтих. Я выбросил только слог.Большим жертвовать я не смог.НЕ — две буквы. Даже не слово.НЕ — я снял. И все готово.Зачеркнешь, а потом клянешьВсех создателей алфавита.А потом живешь деловито,Сыто, мыто, дуто живешь.«Было стыдно. Есть мне не хотелось…»Было стыдно. Есть мне не хотелось.Мне хотелось спать и умереть.Или взять резинку и стеретьВсе, что написалось и напелось.Вырвать этот лист,Скомкать, сжечь, на пепле потоптаться.Растереть ногою слизь.Не засчитываться, не считаться.Мне хотелось взять билетДолгий. Не на самолет. На поезд…И героем в двадцать летСызнова ворваться в повесть.Я ложился на диван,Вдавливался в пружины —Обещанья твердого режимаСам себе торжественно давал:Буду делать это, но не то,Буду то писать, не это, —А потом под ливень без пальтоВыходил, как следует поэту.И старался сразу смыть, смыть, смытьВсе, что может мучить и томить.

Перейти на страницу: