Собрание сочинений. Т. 1. Стихотворения 1939–1961

Деление на виды и на роды,
Пригодное для зверя и для птицы,
Застынь у человека на пороге!
Для человека это не годится.

Метрической системою владея,
Удобно шею или брюхо мерить.
Душевным меркам невозможно верить:
Портновская идея!

Сердечной боли не изложат цифры,
И в целом мире нет такого шифра,
Чтоб обозначить горе или счастье.
Сначала, со мгновения зачатья,

Не формулируем, не выражаем,
Не загоняем ни в какие клетки,
На доли не делим, не разлагаем,
Помеченный всегда особой меткой
Человек.

«Я не хочу ни капли потерять…»

Я не хочу ни капли потерять
Из новизны, меня переполняющей.
Я открываю новую тетрадь.
У белизны ее снегопылающей
Я белизну морозную займу.
Пусть первому любовному письму
Сегодня будет все равно по выспренности,
А по конечной, бессердечной искренности —
Последнему любовному письму.

Да, мне нужны высокие слова:
Оплаканные, пусть потом осмеянные,
Чтобы от них кружилась голова,
Как будто горным воздухом овеянная,
Чтобы звенели медь и серебро
В заглавиях Свобода и Добро.

Заглавных букв поставлю паруса,
Чтобы рвались за ними буквы прочие,
Как рвутся демонстрации рабочие
За красным флагом — на врага, вперед!

Чтоб ветры парусину переполнили,
Чтоб пережили снова, перепомнили
Читатели,
                  куда их стих зовет.

НА ВЫСТАВКЕ ДЕТСКИХ РИСУНКОВ

Откроются двери, и сразу
Врываешься
                  в град мастеров,
Врываешься в царствие глаза,
Глядящего из-под вихров.
Глаз видит
               и пишет, как видит,
А если не выйдет — порвет.
А если удастся и выйдет —
На выставку тут же пошлет.
Там все, что открыто Парижем
За сотню последних годов,
Известно белесым и рыжим
Ребятам
                 из детских садов.
Там тайная страсть к зоопарку,
К футболу
                  открытая страсть
Написаны пылко и жарко,
Проявлены
                  с толком
                                 и всласть.
Правдиво рисуется праздник:
Столица
              и спутник над ней.
И много хороших и разных,
Зеленых и красных огней.
Правдиво рисуются войны:
Две бомбы
                и город кривой.
А что, разве двух не довольно?
Довольно и хватит с лихвой.
Правдиво рисуются люди:
На плоском и круглом, как блюде,
Лице
            наблюдательный взгляд
И глупые уши торчат.

Чтоб снова вот эдак чудесить,
Желания большего нет —
Меняю
               на трижды по десять
Все тридцать пережитых лет.

ПУШКИНСКАЯ ПАЛКА