Собрание сочинений. Т.26. Из сборников: «Поход», «Новый поход», «Истина шествует», «Смесь». Письма

«Мой Салон» завершала статья «Прощание художественного критика», по форме своей предвосхищавшая знаменитое письмо Золя к президенту Феликсу Фору — «Я обвиняю!». Подводя итоги своим наблюдениям, Золя иронизировал:

«Итак, суд надо мной окончен, и я признан виновным…

Я совершил непотребство, ибо восхищался Курбе…

Я допустил преступную наивность, ибо не сумел проглотить, не поперхнувшись, современную пошлость…

Я изрыгал хулу.

Я совершил страшное святотатство…

Я поступил, как еретик…

Я обнаружил дремучее невежество, ибо я не разделил мнений присяжных критиков…

Я повел себя как бесчестный человек, ибо шел прямо к цели…» и т. д.

Нельзя недооценивать роли публицистических выступлений Золя в эти годы (1865–1867). Они сыграли немалую роль в формировании антибонапартистских настроений и к тому же помогли ему самому набрести на идею создания цикла романов о Второй империи.

С начала 1870 и до конца 1871 года Золя сотрудничает в органе республиканской оппозиции — газете «Ла Клош». Здесь он публикует резкие антибонапартистские статьи, свидетельствующие о его последовательном республиканизме.

В конце 60-х годов внутреннее положение Второй империи крайне обостряется. Половинчатые реформы, проведенные правительством Наполеона III в 1868 году, не помогли остановить роста антиправительственных настроений. В 1867 году провалилась военная авантюра в Мексике. В 1869–1870 годах правительство с помощью войска подавило несколько больших стачек рабочих. В воздухе пахло войной.

Сотрудничая в «Ла Клош», Золя полностью отдался антибонапартистской кампании. В памфлете «Его сельское величество» он изображает деревенского мэра, который торжественно приглашает Наполеона III на постоянное проживание в местечке Гусиное Захолустье. Рисуя комическую встречу, которая ожидает Луп Бонапарта в деревне, Золя как бы походя вкладывает в уста мэра такие слова: «Наконец-то вы отдохнете. А то, говорят, вас порой донимают кошмары. Все мерещатся расстрелы да реки крови». В статье «Наши поэты» Золя говорит об уходящем в прошлое романтизме, о поэтической группе «парнасцев». Это серьезная литературная статья, но и здесь он успевает обронить несколько слов, направленных против Империи: «Да, воздух Империи вреден для поэзии… Когда же придут наконец поэты без страха перед настоящим, с верой в будущее, которые откроют в самих себе бурный источник созидательной жизни?» За восемь дней до начала франко-прусской войны Золя публикует очерк «Война», заканчивающийся словами: «Будь проклята ты, война, обрекающая Францию на слезы». Буквально за день до объявления войны, Золя рисует образ шовиниста, который «защищает свою землю бахвальством». «…Шовинист разгуливает по бульварам со своим знаменем. Каждый вечер он устремляется в атаку на столики в кафе „Риш“. „Смерть пруссакам!“ — кричит он… и покорно дает полицейским себя отдубасить Что ж! Каждый развлекается, как умеет!» Но началась война, и шовинистов как ветром сдуло. Настоящие патриоты оказались в рядах республиканцев-демократов. В очерке «Да здравствует Франция!» Золя изображает такого истинного патриота. Его и ему подобных до сих пор еще называют «плохими солдатами», но именно такие, как он, будут до конца отстаивать честь Франции. «Если, на беду, мы испытаем поражение, тогда пусть на Империю обрушится проклятие. Если же мы будем победителями, тогда лишь Францию необходимо благодарить за победу…»

Помимо газеты «Ла Клош» Золя одновременно сотрудничает в «Ле Раппель» и «Трибюн» — газетах республиканского толка. В «Ле Раппель» Золя выступает также в качестве одного из редакторов. Республиканская активность Золя привлекает внимание имперской полиции, и за ним устанавливается слежка. Позднее Золя не без гордости скажет, что он «старый республиканец» («Республика и литература»), и это будет истинной правдой. Еще работая в «Ла Клош», Золя устанавливает связь с газетой «Марсельский Семафор». Умеренно-либеральный орган орлеанистов, предоставляя свои страницы Золя, предупредил его о необходимости быть осторожным и умеренным в оценках событий. Однако Золя не очень считался с этим предупреждением. Корреспонденции Золя в «Марсельский Семафор» с 19 апреля по 30 мая 1871 года (когда он прервал сотрудничество в «Ла Клош») представляют огромный интерес, так как в них говорится, в частности, о Парижской Коммуне.