Гроб распался – и ползуСтал украдкой на карачкиЗдесь внизу стирают прачкиЧто там плавает в тазу?И мурлом своим немытымНаклоняюсь над корытомВ мыльной пене – человечкиО протухшие душонкиВы как дряблые мошонкиО похожи вы с изнанкиНа кровавые портянкиПод ногтем стреляет вошь– Врешь паскуда не уйдешь! —Прачка рявкнула сердитоТряпку шмякнула в корытоПоливает кипяткомТрет руками бьет валькомИ в корыте стонут плачутНелегка работа прачекПотому они и злобныИх черты мужеподобныВсе в косынках как пиратыОтупели от работыСерый пар клубится в банеСтрупья крови и тоскиПрачки выскребут ногтямиОтдерут они зубамиИ вся боль и все плевкиСхлынут черными ручьями —Клочья мыльные с доски!После высинят головкиИ развесят на веревкеЗацепив кого за ушиА кого и за язык…Солнце греет…Ветер сушит…А пока – о тоска —Только помню: все пропалоУмираю каждый мигИ берет меня рукаГрубо с кафельного полаПоднимает как щенка
СОНЕТЫ НА РУБАШКАХ
(1975–1989)
«Здесь только оболочка. Слезы вытри», —
сказал отец Димитрий.
ТЕЛО
Продуто солнцем – все в огромных дырахИ время водопадом – сквозь меняНо стыну гипсом видимость храняВ метро в такси на улицах в квартирахМеня легко представить как коня:Храп трепет плоть. Но вообще я сыро:Вспотевший вкус черствеющего сыраВ рогоже скользких мускулов возняКостюм дворец тюрьма – миллионы клетокСтрана пещер и чудищ – всюду лето —В подмышках жмет – и много тайных мест…Живем привыкли… кажется просторно…Но вчуже видеть просто смехотворноКак это решето спит! любит! ест!
ДУХ
Звезда ребенок бык сердечко птичье —Все вздыблено и все летит – люблю —И налету из хаоса леплюОгонь цветок – все – новые обличьяМое существованье фантастичноРазматываясь космос шевелюИ самого себя хочу настичь яСтремясь из бесконечности к нулюЕсть! пойман!.. Нет! Еще ты дремлешь в стеблеНо как я одинок на самом делеВедь это я все я – жасмин и моль и солнца светВ башке поэта шалого от пьянстваНи времени не знаю ни пространстваИ изнутри трясу его сонет
ОНА
Не по любви а с отвращеньемЧужое тело обнимала…Не рада новым ощущеньемНа спинке стула задремалаВина и водки нахлесталасьПодмышки серые от потаМорщины страшная усталость…Но предстояла мне работаМеня вращали в барабанеПытали в щелочном туманеПод утюгом мне было тяжко!И вот обняв чужую шеюЯ снова девственно белеюЯ пахну свежестью – рубашка!