Собрание сочинений [Том 1]

- Должно быть, это был сон, - сказал я. Я хотел рассмеяться, ибо это был абсурд, но все трое умоляюще смотрели на меня.

- Чепуха, - добавил я.

- В любом случае, я лучше расскажу тебе, что у меня тоже были похожие воспоминания, - сказал Нестор. - Ты водил меня к каким-то скалам и показывал, как надо прятаться. У меня это не было сном. Я бодрствовал. Я шел с Бениньо за растениями и внезапно вспомнил, как ты учил меня. Поэтому я спрятался так, как ты мне показывал, и напугал Бениньо до полусмерти. - Я учил тебя! - воскликнул я. - Как это может быть?! Когда?

Я начал нервничать. По-видимому, они не шутили.

- Когда? В том-то и дело, - сказал Нестор. - Мы не можем сказать - когда. Но и я, и Бениньо знаем, что это был ты.

Я чувствовал подавленность, дышать было трудно. Я боялся, что мне опять станет плохо. Я решился тут же сообщить о нашем с ла Гордой совместном видении, и, рассказывая об этом, расслабился. В конце рассказа я уже обрел контроль над собой.

- Нагваль оставил нас чуть приоткрытыми, - сказал Нестор. - Все мы немножко видим. Мы видим дыры у людей, у которых были дети, а также время от времени мы видим небольшое сияние в людях. Поскольку ты не видишь совсем, то похоже, что Нагваль оставил тебя совершенно закрытым для того, чтобы ты сам открылся изнутри. Теперь ты помог ла Горде, и она не то видит изнутри, не то выезжает на тебе.

Я возразил, что происшедшее в Оахаке могло быть случайностью.

Паблито решил, что нам следует пойти на излюбленную скалу дона Хенаро и посидеть там, сблизив головы вместе. Двое остальных нашли его идею блестящей. Я не возражал. Мы сидели там очень долго, но ничего не произошло. Тем не менее мы неплохо отдохнули.

Пока мы сидели на скале, я рассказал им о двух людях, которые, по мнению ла Горды, были доном Хуаном и доном Хенаро. Они соскочили с камня и буквально потащили меня в дом ла Горды. Нестор был возбужден больше всех. Он был почти невменяем. Единственное, чего я смог от него добиться, - что все они ждали такого знака.

Ла Горда ожидала нас у двери. Она знала, что я им все рассказал.

- Я просто хотела дать своему телу время, прежде чем мы успеем что-то сказать. Я должна была быть совершенно уверена, и теперь это так. Это были Нагваль и Хенаро.

- Что находится в тех бараках? - спросил Нестор.

- Они не вошли туда, - сказала ла Горда. - Они ушли в сторону открытых полей, в сторону востока. Именно в этом направлении находится наш город.

Казалось, она хотела их успокоить. Она просила их остаться, но они отказались, извинились и вышли. Я был уверен, что они чувствовали себя неловко в ее присутствии. Она выглядела очень сердитой. Я наслаждался взрывом ее эмоций, и это было совершенно нетипично для меня. Обычно я чувствовал себя взвинченным в присутствии взволнованного человека, но Ла Горда в данном случае была загадочным исключением.

Вечером мы собрались в комнате ла Горды. Они были задумчивы. Все сидели молча, уставившись в пол. Ла Горда попыталась начать разговор. Она сказала, что не бездельничала, и, сложив два и два, получила ответ.

- Дело не в том, чтобы сложить два и два, - сказал Нестор. - Дело в том, чтобы заставить свое тело вспоминать.

Похоже было, что они переговорили между собой, судя по тем кивкам согласия, которые Нестор получил от остальных. Это поставило меня и ла Горду в положение посторонних.

- Лидия тоже помнит кое-что, - продолжал Нестор. - Она считала это своей глупостью, но, услышав о том, что вспомнил я, она рассказала нам, что вот этот Нагваль отвез ее к лекарю и оставил там, чтобы она вылечила свои глаза.

Мы с Ла Гордой повернулись к Лидии. Она опустила голову и как бы в раздражении что-то бормотала. Похоже, что воспоминание было слишком болезненным для нее. Она сказала, что когда дон Хуан впервые нашел ее, ее глаза были так поражены инфекцией, что она не могла видеть. Кто-то отвез ее на машине очень далеко к лекарю, который и вылечил ее. Она всегда была убеждена, что это сделал дон Хуан, но, услышав мой голос, поняла, что именно я возил ее туда. Нелепость таких воспоминаний бросала ее в дрожь уже с первого дня, как она меня встретила.

- Мои уши не лгут мне, - добавила Лидия после молчания. - Именно ты отвез меня туда.

- Невозможно! Невозможно! - закричал я.

Мое тело начало конвульсивно подергиваться. У меня появилось ощущение раздвоенности. Вероятно, то, что я называю рассудком, не могло больше контролировать всего меня, и заняло место зрителя. Какая-то часть меня наблюдала за тем, как другая часть меня тряслась.

Глава 4. Пересечение границ привязанности

- Что с нами происходит, Горда? - спросил я, когда остальные ушли.

- Наши тела вспоминают, но не могут понять, что именно, - сказала ла Горда.

- Ты веришь в воспоминания Лидии, Нестора и Бениньо?

- Конечно. Они серьезные люди, и ничего не говорят просто так, лишь бы подурачить нас.

- Но то, что они говорят, невероятно. Мне-то ты веришь, ла Горда?

- Я верю, что ты не помнишь, но тогда…