Собрание сочинений. Том 1. Лирические произведения

Передней линии окопов, о Елисейские поля!
Мы как на облаке блаженном живем и ходим только в белом
Скрипят сугробы кучевые, недосягаема земля,
а наши кельи дровяные закрыты в небе огрубелом…

Барашек белых полушубков, святой апостольский кожух,

рязанский отрок с автоматом на маскировочном хитоне.
Я с ним по грядам снежно-белым на послушанье прихожу
меж пулеметных курьих ножек мы по колена в тучах тонем

Отсюда в розовом сиянье из-за кустов по Аду бьют

в сетях и мантиях из снега машины молнии и грома.
Во время утренних налетов, как звуки благовеста, тут
стоит святая канонада на небесах аэродрома.

Иным кладут на лоб кровавый благословение бинта,

несут на белый стол хирурга, покрыв забвением и болью.
На полпути Земли и Неба лежит запретная черта —
контрольный пункт между Войною и человеческой Любовью.

А нас на полупоцелуе разъединил мечами бой,

мы сна вдвоем недосмотрели, когда ворвался грохот грубый.
Следи за картой, слушай сводку — мой крик далекий: «Я с тобой».
И пусть твой шепот телефонный примчат архангеловы трубы.

Со всеми, кто живет и любит в бою, у Ада на краю,

я буду ждать, и буду верить, я вымолю тебя у неба…
Я предъявлю дежурным стражам свое, с печатями, «люблю»
с котомкой веры за плечами, с буханкой фронтового хлеба.

10

Не за жизнь цепляюсь — за тебя.
Я вернусь через неделю к бою.
Ждет меня старинная изба,
синие наличники с резьбою.

Солью слез не растравляй рубец,

грустным взором не встречай, не надо.
В двери приоткрытые небес
вижу свет потерянного сада.

Я иду в мерцающую мглу,

светом озаренную поясным.
Золотой иконостас в углу,
полотенце, вышитое красным.

Боже, ты ворот не отворяй.

Я не верю в твой престол небесный,
в облачный, с угодниками, рай,
с титлами славянскими над бездной.

Встреча там? Но я уже познал

силы атома и тайны клетки,
я отведал плод добра и зла
человеком выращенной ветки.

Почему же я к тебе пришел?

Что мне твои лики, твои свечи?
Я не верю, боже, в твой престол!
Но молюсь, как набожный, о встрече.

11