Собрание сочинений (Том 2)

Уже хорошо видно, что делают люди на доме, который строится подальше котлована, и что делает кран.

Кран низко опускал трос; человек, стоявший на земле, прикреплял к тросу плиту с красной цифрой; трос укорачивался, плита уходила вверх, висела, примеряясь, и осторожно опускалась на стену строящегося дома, а там люди руками помогали ей стать как нужно.

В плитах прорезаны окна, с рамами, только без стекол.

Было три этажа, три ряда окон, и уже - окно за окном - четвертый нарастает этаж. И высоко стоят строители.

- Как будто из кубиков складывают, - сказала Юлька.

Один из строителей в ожидании крана похаживал по стене и покуривал. Он был совсем молодой, моложе Андрея. И крановщица в будке молоденькая, и тот парень в майке, что прикреплял плиту к тросу. Сзади из выреза майки выползал синий краб.

Неподалеку прогуливалась, спотыкаясь о кочки, девушка под клетчатым зонтиком.

"Тоже пришла посмотреть, как мы", - подумала Юлька.

Прогуливаясь, девушка с зонтиком подошла к татуированному парню и что-то ему стала говорить. И крановщица что-то сказала, высунувшись из будки, и дала девушке с зонтиком бутерброд, с колбасой, кажется.

- Она тоже здешняя, - сказала Юлька, оглядываясь на них. - Как она называется? Прораб?

- Вряд ли, - сказал Андрей. - На прораба не похожа. Вот наш дом.

Они приехали.

Юлька сошла наземь и одернула юбочку.

Их дом был построен, восемь ярусов окон смотрели на них мутными, еще немытыми стеклами.

Где-то за домом, невидимая, ужасным голосом завизжала электрическая пила. А когда она замолчала, из дома стало слышно звонкое постукивание молотка по металлу.

- Я думаю, нам тут будет хорошо, - сказал Андрей.

- Конечно, хорошо. А ты уверен, что именно этот дом?

- Определенно. Специально молодежный дом.

- Интересно, которое наше будет окно.

- Интересно.

Их пальцы соединились на секунду и разжались снова.

- Я тебя люблю, - сказал он.

- Тшшш... - шепнула она. - Андрюша, а войти туда можно? Здесь нигде не написано, что вход воспрещается.

- Войдем, - сказал он, ставя велосипед к стене.

Они несмело вошли. Светлая лестница была густо заляпана сырым мелом. Наверху ударил по металлу молоток, звук сгустился, разросся и заполнил дом.

- Паровое отопление налаживают, - сказал Андрей.

Он не был в этом убежден, но как можно упустить такой случай показать свою мужскую осведомленность.

- Не поскользнись, - предупредил он, придерживая Юльку под руку.

Вверху ходили ноги и гулко раздавались голоса. Лестница усиливала звуки, как рупор. Львиный бас звал: "Фесенко! Фесенко!" И опять, после паузы: "Фесенко!" Звонкий тенор закричал изо всей силы: "Да где ж Фесенко?!" - словно у него наконец лопнуло терпение. По перилам сидя скатился подросток в кепке, надетой козырьком назад. Юлька подумала, что он и есть Фесенко. Но это оказалось не так, потому что подросток, выскочив на улицу, засвистал в два пальца и тоже стал кричать: "Фесенко! Фесенко!"

- Ось Фесенко! - радостно зарокотал бас наверху.

- Вот Фесенко! - отозвались другие голоса - будто эхо покатилось.

- А пошлите его ко мне, - раздельно и ядовито сказал звонкий тенор. Дайте-ка сюда Фесенко!

- Пошли назад! - быстро сказал Андрей.

- Почему? - удивилась Юлька.

- Сейчас они будут ругать Фесенко, - сказал он и, держа ее под руку, помчал вниз. Домчавшись, Юлька рассердилась:

- Что с тобой? Кого ты испугался?

- Видишь ли, - сказал он, - тебе совершенно ни к чему слушать то, что они приготовили для Фесенко. Он слишком долго не шел, и слишком тут мощная акустика.

Стоявший на улице подросток в кепке козырьком назад снова свистнул и заорал, призывая Фесенко.

- Фесенко нашелся, - сказала ему Юлька, верная своим тимуровским принципам. - Да, да. Он уже там.

- Ничего, - сказал Андрей. - Мы придем сюда, когда внутренние работы будут кончены. Юлька, ну скажи мне...

- Что?

- Ты знаешь.

- Андрюша, сколько можно?

- Ты давно не говорила.

И опять пальцы встретились и разлучились.

- Больше всех, - сказала Юлька, глядя узкими глазами вверх, на медленно поворачивающуюся в небесах руку крана. - Больше всех и на всю жизнь.

- Да, уж пожалуйста, на всю жизнь! - сказал Андрей. - Иначе это лишено всякого смысла.

Вернувшись в город, они заехали в общежитие, где жил Андрей; Юлька подождала в вестибюле, пока Андрей переодевался, а потом поехали на трамвае в парк культуры и отдыха.

- Прежде всего в ресторан, - сказал Андрей. - Ты, наверно, умираешь от голода, я тоже.

- Я бы поела, - сказала Юлька, - только, конечно, не в ресторане.

- А где?

- В обыкновенной столовой.

- Тут нет столовой.

- Ну, в буфете.

- Как в буфете?

Человек надел выходной костюм и новый галстук, гуляет с невестой, на сберкнижке у него тысячи, а ему предлагают идти в буфет!

- Там же только сосиски, - сказал он сдержанно, - а остальное все холодное. Я хочу поесть по-человечески.

Юлька ни разу не была в ресторане, она видела его только издали, когда бывала в Доме культуры.

- Но танцевать и пить вино ты не будешь! - сказала она. - Иначе я встану и уйду.

- Да сейчас и музыки нет, - сказал он, - что ж я, больной, что ли, танцевать без музыки... Там одни дети, вот смотри!