Читаем Собрание сочинений (Том 2) полностью

Нюта ахала, замирала, мороз пробегал по коже. То её обступали густые леса, то открывались бескрайние дали. И Митя как Митя совсем исчезал. И изба уже не изба. А кругом шелестит трава, бьются ветви над её головою, и бесшумным кошачьим шагом, не касаясь земли, задев Нюту горячим боком, мчится на помощь к Ивану-царевичу Серый волк.

Потом Нюта с Митей садились ужинать. Появлялись крынка с густым молоком и каравай душистого хлеба. Пил молоко Митя как-то совсем по-детски и улыбался.

Больше других Митя любил сказку про доброго волшебника и удивительную палочку, которая выполняла любые его пожелания.

- А где он живёт? - спросила Нюта.

- Кто?

- Добрый волшебник.

Митя задумался.

- В густом лесу, в тридесятом царстве.

- И он всё может?

- Может, - убеждённо ответил Митя.

"Вот повстречать бы такого волшебника, - думала Нюта. - Попросить эту самую палочку и сделать так, чтобы Митя больше не был горбатым".

Мысль о волшебной палочке глубоко запала девочке в душу.

А как-то Митя вытащил из-под своей лежанки резной сундучок. Вынул из кармана ключ, открыл крышку. Чего там только не было! Какие-то железки, подкова, гвозди. Кусок муаровой ленты, заячий хвостик, газетные кульки с семенами пионов, настурций, левкоев - Митя любил цветы.

А в самом низу обёрнутая холстиной лежала граната.

- Граната! Зачем же она тебе? - подивилась Нюта.

- Да так, пусть лежит, - простодушно ответил Митя.

ТРИДЕСЯТОЕ ЦАРСТВО

Понимает, конечно, Нюта, что всё, о чём рассказывал Митя, это всего-то навсего сказки. Всё это выдумки. И про бабу-ягу, и про Царевну-лягушку, и про всё другое. Только вот с этой самой волшебной палочкой... Тут Нюта не очень уверена. А вдруг где-то и вправду живёт подобный волшебник. Хочется Нюте, чтобы волшебник жил.

Заговорила как-то Нюта с Ромкой. Вначале про Митин горб. Потом про волшебную палочку. Но осторожно, вскользь, так, между прочим, вроде случайно.

- Волшебная палочка? - переспросил Ромка. - Сказки, - ответил он коротко.

Потом как-то Нюта встретила батюшку, отца Капитолия. И к нему обратилась с таким же вопросом.

- Есть волшебство. Есть, - ответил батюшка. - От бога оно. Пусть Митя усерднее богу молится, - и перекрестил девочку.

Наконец Нюта решила отправиться в лес.

Ушла с самого утра, проходила до вечера. Но нигде никакого волшебника так и не встретила.

Огорчилась, конечно, Нюта. Но тут же себя успокоила: "Да разве может быть так, чтобы сразу же в первый день и пришла удача".

И Нюта продолжала ходить.

- Ты где это всё пропадаешь? - стал волноваться Митя.

- Мы с Ромкой на реку ходим, - отвечала уклончиво Нюта.

- Что это тебя целыми днями не видно? - обиженно спрашивает девочку Ромка.

- Мы с Митей щели в избе конопатим, - врёт не краснея Нюта.

И вот как-то Нюта ушла далеко-далеко. Прошла мелколесье, дубовый бор, пересекла овраг и большую поляну. За этой поляной, местом недавней порубки, начинался старый, дремучий лес.

Перемешались здесь берёзы, осины, ели. Переплелись в затейливом узоре хвойные лапы, суки и ветви. Небо скрылось от взора. Солнце скрылось от взора. Под ногами и сырость и мрак. Как змеи торчат коренья. Вот где оно, тридесятое царство.

Пробивается Нюта сквозь стену-чащобу. Где по гнилому бревну пройдёт, где заболоченный лог обойдёт, где под ёлкой, как зверь, пролезет. Страшно Нюте одной в лесу. Каждый шорох её пугает. То ли шишка сорвётся с ели, то ли хрустнет сучок под ногой, то ли птица в кустах шевельнётся. Страшно Нюте. А всё же идёт. Ради Мити она старается.

Ну где же ты, где же ты, добрый волшебник? Нюта из сил выбивается.

Солнце стало клониться к закату. Пора возвращаться домой. Однако упряма девчонка. Решает: хоть немного ещё пройду.

Лес поредел. То тут, то там промелькнёт поляна. Тропка легла под ноги - чуть заметный, кем-то хоженный путь. Двинулась Нюта по тропке, может, волшебника это след.

Уходит Нюта всё дальше и дальше. От полянки к полянке, от ёлки к ёлке, с одного бугорка на другой.

Не заметила Нюта, как свечерело. Серость легла на лес.

Не мешкай, возвращайся назад, Нюта! Несладкое дело - ночь коротать в лесу.

- Минутку, ещё минуту, - шепчет себе Нюта. - Вот только туда, до того вот открытого места.

Сделала девочка шаг и вдруг застыла, замерла Нюта, словно кто-то ей руки и ноги сковал.

Перед Нютой, у самого носа, в шаге всего от неё, стоит, прислонившись к берёзе, волшебная палочка.

Оглянулась девочка по сторонам.

- Волшебник, волшебник! - крикнула Нюта.

Тихо. Никто не ответил. Лишь эхо шмыгнуло куда-то в кусты.

"Волшебник! Волшебник!"

И снова - лишь эхо.

Задумалась Нюта. Что же тут думать? Тут же всё понятно. Просто оставил волшебник ей палочку.

Бросилась Нюта поспешно к берёзе. Схватила свою находку. Руки дрожат. Сердце стучит. Прижимает Нюта находку к груди. В лесу совсем потемнело. В небе пробилась, мигнула огнём звезда. Рядом тотчас появилась другая видать, прибежала подружка. Смотрят они на Нюту. И им интересно. Не часто такое бывает. В руках у девчонки - волшебная палочка.

- Палочка, палочка, - шепчет Нюта, - сделай так, чтобы я оказалась дома.

Закрыла Нюта глаза. Ну, думает, всё. Наверно, уже я дома.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1991. Хроника войны в Персидском заливе
1991. Хроника войны в Персидском заливе

Книга американского военного историка Ричарда С. Лаури посвящена операции «Буря в пустыне», которую международная военная коалиция блестяще провела против войск Саддама Хусейна в январе – феврале 1991 г. Этот конфликт стал первой большой войной современности, а ее планирование и проведение по сей день является своего рода эталоном масштабных боевых действий эпохи профессиональных западных армий и новейших военных технологий. Опираясь на многочисленные источники, включая рассказы участников событий, автор подробно и вместе с тем живо описывает боевые действия сторон, причем особое внимание он уделяет наземной фазе войны – наступлению коалиционных войск, приведшему к изгнанию иракских оккупантов из Кувейта и поражению армии Саддама Хусейна.Работа Лаури будет интересна не только специалистам, профессионально изучающим историю «Первой войны в Заливе», но и всем любителям, интересующимся вооруженными конфликтами нашего времени.

Ричард С. Лаури

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Прочая справочная литература / Военная документалистика / Прочая документальная литература
100 знаменитых памятников архитектуры
100 знаменитых памятников архитектуры

У каждого выдающегося памятника архитектуры своя судьба, неотделимая от судеб всего человечества.Речь идет не столько о стилях и течениях, сколько об эпохах, диктовавших тот или иной способ мышления. Египетские пирамиды, древнегреческие святилища, византийские храмы, рыцарские замки, соборы Новгорода, Киева, Москвы, Милана, Флоренции, дворцы Пекина, Версаля, Гранады, Парижа… Все это – наследие разума и таланта целых поколений зодчих, стремившихся выразить в камне наивысшую красоту.В этом смысле архитектура является отражением творчества целых народов и той степени их развития, которое именуется цивилизацией. Начиная с древнейших времен люди стремились создать на обитаемой ими территории такие сооружения, которые отвечали бы своему высшему назначению, будь то крепость, замок или храм.В эту книгу вошли рассказы о ста знаменитых памятниках архитектуры – от глубокой древности до наших дней. Разумеется, таких памятников намного больше, и все же, надо полагать, в этом издании описываются наиболее значительные из них.

Елена Константиновна Васильева , Юрий Сергеевич Пернатьев

История / Образование и наука
1939: последние недели мира.
1939: последние недели мира.

Отстоять мир – нет более важной задачи в международном плане для нашей партии, нашего народа, да и для всего человечества, отметил Л.И. Брежнев на XXVI съезде КПСС. Огромное значение для мобилизации прогрессивных сил на борьбу за упрочение мира и избавление народов от угрозы ядерной катастрофы имеет изучение причин возникновения второй мировой войны. Она подготовлялась империалистами всех стран и была развязана фашистской Германией.Известный ученый-международник, доктор исторических наук И. Овсяный на основе в прошлом совершенно секретных документов империалистических правительств и их разведок, обширной мемуарной литературы рассказывает в художественно-документальных очерках о сложных политических интригах буржуазной дипломатии в последние недели мира, которые во многом способствовали развязыванию второй мировой войны.

Игорь Дмитриевич Овсяный

История / Политика / Образование и наука