Собрание сочинений. Том 2. Царствие земное

Утро. Но еще темно. Я по старой привычке проснулся рано. Стал возиться на кухне, хотелось для дочери сготовить что-нибудь вкусное. Как и в те, прошлые годы, когда ее и Алешу провожал в школу, а жену на работу… а потом встречал. И все, что я для них делал, исходило от большого сердечного желания, тепла. И сейчас моя душа была до краев наполнена именно таким добрым чувством. Я поставил на газовую плиту кастрюлю с водой. Из морозильника вытащил мясо. Говядина сварится, я перекручу ее на мясорубке, перемешаю с мелко порезанной капустой и луком, подсолю, плесну подсолнечного масла, сковороду поставлю в духовку. А когда протомится, поджарится, вершок смажу сырым яйцом…

На листке я записал (нередко и так творил – чищу картошку и неожиданно явится дельная мысль!):

Вся жизнь – ожиданье чего-то —
Особой, приметной удачи,
Свершенья, явления дива,
Сиянья небес и полей.
Душа станет ясной, как полдень,
И легкой, как свежесть в лесу.
И ты будешь петь жаворонком
И с песней отрадной умрешь…

– «И с песней отрадной…» – повторил вслух. – Кто же он, с душой «…ясной, как полдень?»

Я услышал голоса… – Мои девчата (так ласково я называл дочку и жену).

Я вошел в спальню, они рядышком сидели на кровати и разглядывали домашний альбом.

– Вот я какая была толстушка! – смеялась Лена.

А жена:

– Наш папа – отменный кулинар! Он всегда кормил нас от души! И худобой никто не страдал!

– И нынче не подкачал! – весело отозвался я. И с шутливой ноткой: – Приказываю идти умываться! Завтрак ждет!

– Папа, что сготовил?

– Твое любимое блюдо. Надеюсь, за долгую разлуку оно тебе не разонравилось.

– В родном доме и черствый хлеб самый вкусный!

– Истинно глаголишь!

Душа моя излучала благодатный свет, которого было так много, что им хотелось поделиться со всеми людьми на земле.

У Божьего источника

Побывав на этом празднике, я ощутил резкий контраст между ним и общепринятыми культурно- массовыми мероприятиями, в коих переизбыток пошлости, довлеющее преобладание заразной бесталанности.

Село Краишево. Вилючая дорога на гору. На вершине огромный деревянный крест. Здесь давным-давно поднебесно возвышался изумительной красоты женский монастырь, который после революции был разрушен до основания. Монастырю принадлежал и родник под обрывистым берегом реки Терса. И здесь с истечением времени злые руки уничтожили дубовый венец сруба, дощатый сточный желобок, бытовым хламом завалили, забили живительную струю. Только спустя почти полвека добрые люди приложили усилия – убрали «досадный гнет» и вызволили из плена подземную влагу – ключ вновь заструился, заискрился, и к нему с потаенными молитвами потянулись с близких и дальних окраин. Затем стало благонравной традицией ежегодно в середине июня проводить божественные литургии, молебны с водосвятием у Краишевского родника, по преданию у которого некогда было явление иконы святой мученицы Параскевы Пятницы.

Вот и ныне… Народу пришло и приехало великое множество. В основном женщины, по-старинному покрытые белыми ситцевыми платками, в ситцевых белых блузках, пестрядёвых долгополых юбках. Ни бестолковой суматохи, ни шума, ни ссор… Все проходит своим правильным чередом. У чрева родника очередь с порожней посудой. Те, кто наполнили, примыкают ко второй, тут свершается процесс освящения – батюшка медленной, вдумчивой поступью идет вдоль рядов и святой водой сбрызгивает полные ведра, фляга, стеклянные банки, пластиковые бутылки. По-соседству на лужайке второй батюшка творит действо крещения. Крестятся дети и некоторые взрослые. Лучи солнца, птичьи трели, цветочные россыпи… А в Терсе, в том месте, куда низвергается ключ, – купание… Считается, что искупаешься сегодня здесь и целый год не будешь хворать. Светлая, благодатная, целительная энергия щедро плещется, благоухает, омывая, омолаживая души, порядком порастраченные, издерганные в тягостных буднях. Народ ведет себя умиротворенно, покойно. И природа ему благоговеет.

Спустя час после праздника на нивы, пожни, сады, огороды, на самих людей, истомленных долгой засухой, отвесно пролился лучезарный спасительный ливень, посланный Всевышним.

Женщина в рясе

В автобусе рядом со мной оказалась женщина в темном одеянии, голова покрыта платом тоже темного цвета. Лица ее не видно, так как она смотрит в сторону от меня, сидя у окна.