Собрание сочинений, том 25, ч.1

Следовательно, товарный капитал в товарно-торговом капитале принимает форму самостоятельного вида капитала вследствие того, что купец авансирует денежный капитал, который увеличивается в стоимости как капитал, функционирует как капитал лишь постольку, поскольку он употребляется исключительно для опосредствования метаморфоза товарного капитала, опосредствования его функции товарного капитала, т. е. его превращения в деньги, и он осуществляет это посредством постоянной купли и продажи товаров. Это составляет исключительную операцию товарно-торгового капитала; эта деятельность, опосредствующая процесс обращения промышленного капитала, является исключительной функцией того денежного капитала, которым оперирует купец. Посредством этой функции он превращает свои деньги в денежный капитал, так что его Д принимает вид Д — Т — Д', и путем такого же процесса он превращает товарный капитал в товарно-торговый капитал.

Товарно-торговый капитал, поскольку и пока он существует в форме товарного капитала, — с точки зрения процесса воспроизводства всего общественного капитала, — очевидно, есть не что иное, как еще находящаяся на рынке в процессе своих метаморфозов часть промышленного капитала, которая теперь существует и функционирует как товарный капитал.

Следовательно, по отношению к процессу воспроизводства всего совокупного капитала мы должны рассматривать только тот денежный капитал, который авансируется купцом, предназначен исключительно для купли и продажи и потому никогда не принимает иной формы, кроме формы товарного капитала и денежного капитала, никогда не принимает формы производительного капитала и постоянно находится в сфере обращения капитала.

Как только производитель, фабрикант холста, продал свои 30000 аршин купцу за 3000 ф. ст., он покупает на вырученные таким образом деньги необходимые средства производства, и его капитал снова вступает в процесс производства; его процесс производства продолжается, идет непрерывно. Превращение его товара в деньги для него совершилось. Но, как мы видели, для самого холста такое превращение еще не совершилось. Он еще не превратился окончательно в деньги, еще не вошел в потребление, производительное или личное, как потребительная стоимость. Торговец холстом представляет теперь на рынке тот самый товарный капитал, который первоначально представлял там производитель холста. Для последнего процесс метаморфоза сократился, но только для того, чтобы продолжаться в руках купца.

Если бы производитель холста должен был ждать, пока его холст действительно не перестанет быть товаром, пока он не перейдет к последнему покупателю, производительному или индивидуальному потребителю, его процесс воспроизводства был бы прерван. Или же для того чтобы не прерывать его, производителю пришлось бы ограничить свои операции, превращать в пряжу, уголь, труд и пр., словом в элементы производительного капитала, меньшую часть своего холста, а большую часть его пришлось бы сохранять у себя в качестве денежного резерва для того, чтобы пока одна часть его капитала как товар находится на рынке, другая часть могла продолжать процесс производства, так что, если одна часть поступает на рынок как товар, другая возвращается обратно в денежной форме. Такое деление его капитала не устраняется посредничеством купца. Но без последнего часть капитала обращения, имеющаяся в форме денежного резерва, неизбежно составляла бы относительно большую долю по сравнению с той частью, которая занята в форме производительного капитала, и соответственно этому сократился бы масштаб воспроизводства. Теперь же производитель может постоянно употреблять большую часть своего капитала на собственно процесс производства и меньшую часть — в виде денежного резерва.

Но зато теперь другая часть общественного капитала в форме купеческого капитала постоянно находится в сфере обращения. Она всегда употребляется только для купли и продажи товаров. Таким образом, кажется, что происходит только перемена лиц, в руках которых находится этот капитал.

Если бы купец вместо того, чтобы покупать холст на 3000 ф. ст., имея в виду снова продать его, сам производительно употребил эти 3000 ф. ст., то производительный капитал общества увеличился бы. Конечно, в таком случае производитель холста и купец, превратившийся теперь в промышленного капиталиста, должны были бы удерживать более значительную часть своего капитала в виде денежного резерва. С другой стороны, если купец остается купцом, то производитель сберегает время, требующееся для продажи; он может использовать его для наблюдения за процессом производства, тогда как купец должен все свое время употреблять для продажи.

Если купеческий капитал не превышает своей необходимой пропорции, то следует признать: