Собрание сочинений. Том 3

Стихи — это боль и защита от боли,
И — если возможно! — игра.
Бубенчики пляшут зимой в чистом поле,
На кончике пляшут пера.

Стихи — это боль и целительный пластырь,

Каким утишается боль,
Каким утешает мгновенно лекарство —
Его чудодейственна роль.

Стихи — это боль, это скорая помощь,

Чужие, свои — все равно,
Аптекарь шагает от дома до дома,
Под каждое ходит окно.

Стихи — это тот дополнительный градус

Любых человечьих страстей,
Каким накаляется проза на радость
Хранителей детских затей.

Рецептом ли модным, рецептом старинным

Фармакологических книг,
Стихи — как таблетка нитроглицерина,
Положенная под язык.

Среди всевозможных разрывов и бедствий

С облаткой дежурит поэт.
Стихи — это просто подручное средство,
Индивидуальный пакет.

1973

* * *

Я не люблю читать стихи,
Но не поэтому,
Что слишком много чепухи
Дано поэтами.

Я просто время берегу

Для их писания,
Когда бегу по берегу
Самопознания

1973

* * *

Я поставил цель простую:
Шелестеть как листопад,
Пусть частично вхолостую,
Наугад и невпопад.

Я такой задался целью:

Беспрерывно шелестеть,
Шелестеть льдяной метелью,
Ледяные песни петь.

Я пустился в путь бумажный,

Шелестя как листопад,
Осторожный и отважный,
Заменяя людям сад.

И словарик ударений

Под рукой моей всегда.
Не для словоговорений
Шелестит моя вода.

(1970-е)

ТОПОР

Орудие добра и зла,
Топор — древнее, чем пила,
И не прошла еще пора
Для тайной силы топора.

Кладется на ночь на порог,

Чтоб жизнь хозяина берег,
Чтоб отогнал топор врага,
Пока свирепствует пурга.

Но если им срубили гроб

Для жителя якутских троп,
Оленьих трактов, лайд, озер,
В куски ломаем мы топор —
Даем нечистому отпор.

1973

* * *

Ветер по насту метет семена
Ветер как буря и как война.

Горбится, гнется, колеблется наст:

Этих семян никому не отдаст.

Девственниц-лиственниц семена.

Неоплодотворенная тишина.

Что из того, что явилась весна,

Лиственниц этих лишая сна?..

(1970-е)

* * *

Она ко мне приходит в гости
По той параболе комет,
Оставя падающий косо
Рассеивающийся свет.
Ей надо быть моей средою,
Как та воздушная среда,
Среда, которой я не стою,
Да и не стоил никогда.
Но в мире преувеличенья
В обличье сказок и легенд
Она сама была леченьем,
Вполне химический агент.
Оставя на моей бумаге
Едва заметный, легкий след,
Как тайнопись, которой маги
Заворожили свой секрет.
Как те бесцветные чернила,
Проявленные на огне,
Остатки жизненного пыла,
Несвойственного нынче мне

1973

* * *